«Дайте знать, если помощь будет нужна»

Да уж. Устроили представление бесплатное для охраны.

Руслан занимает стоящую около входа банкетку, долго возится с обувью, снять с первой попытки не получается. Дима же пытается балансировать стоя на одной ноге, со второй стягивая ботинок. Сейчас они выглядят беззащитно (о боже!) забавными. Разве что не пыхтят. Невообразимая смесь, особенно применимо к взрослым детинам. Злость покидает моё бренное тело так же быстро, как появилась. Двумя пальцам, средним и указательным, рот прикрываю, чтоб улыбку не было видно. В мыслях представляю, как они будут страдать завтра утром. Уже сейчас, зайдя в тепло, их начинает развозить молниеносно. Понимают свою беспомощность, от этого бурчат ругательства себе под нос. Помогаю им снять верхнюю одежду, в шкаф её убираю. Не спорят, не сопротивляются.

Пока парни себя в порядок приводят, застилаю им ложа. Руслану достается, как обычно, кровать в гостевой комнате, она самая ближайшая к моей спальне. Диме – диван в гостиной. Стараюсь распределить их как можно дальше друг от друга, мало ли что взбредет в пьяные шальные головы. Сейчас выглядят как милые зайки, но внешнее спокойствие – материя изменчивая.

Первым Диму укладываю, как маленького мальчика: одеялом накрываю, свет в коридоре включённым оставляю.

– Яр, спасибо, малыш, - окликает уже у самой двери. Останавливаюсь.
– Ты чудесная.

– Спи уже, пьяньчушкин. Посмотрим, что завтра мне скажешь, на трезвую больную голову.

– Ничего не изменится, Яр.

Много лет назад меня бы от эйфории взорвало. Сейчас же думаю о том, что даже сильным людям необходима забота, частичка чьего - то тепла, и возможность пар выпускать, хотя бы изредка.

Мне самой же очень сильно к Руслану хочется. Нестерпимо. Злюсь на него, но при этом скучаю безумно. Постоянно скучаю, когда он не рядом. Коловратность жизни зашкаливает. Кто бы мог подумать, что я влюблюсь в наглеца малолетнего? Точно не я. Но как итог - сутки без него вгоняют в апатию.

Как только слышится хлопок двери ванной комнаты, прощаюсь с Димой и иду к своему, всё ещё проблемному парню. Заходя в гостевую спальню, первым делом замечаю Руслана сидящего на кровати, голову опустил на ладони. От позы веет печалью.

– Давай баиньки, - подхожу к нему ближе. Касаюсь его головы, глажу влажные волосы. Сейчас они темнее на пару тонов кажутся, чем обычно.

Он голову поднимает. Смотрит в упор. От его взгляда меня пробирает до самых костей. Смотрит на меня и молчит. Не могу определить его эмоции. Они острые, боль причиняющие.

В коридоре падает что – то. Я дергаюсь, оборачиваюсь.

– Не уходи к нему, - произносит в полголоса.

Несмотря на его подпитие, я понимаю, что говорит он не о том, чтобы я не шла сейчас проверять, куда нечистая сила и алкоголь понесли Диму. Смысл находится глубже.

С грохотом падает металлическая подставка под кашпо.

– Всё в целости. Я почти поймал, - отчитывается Дима из коридора. – На балкон выйду и вернусь, не теряйте.

Судя по звуку – обманывает. Но именно сейчас мне всё равно. Сажусь рядом с Русланом, близко. Его колена своим касаюсь.

– Ты о чём? – пока что ответ на этот вопрос от меня ускользает.

– Ты его любишь. Отношения с ушлёпком удерживали, а сейчас... Правильная ведь, как мне сказать не знаешь.

Пил он, а туплю я. Абсурдность ситуации зашкаливает. Информация у него неактуальная, запоздалая лет на десять.

– Не смотри так, Яр. Это пзд. Ладно Оспанов, - прикрываю глаза, куда же без Дани.
– Но с твоими чувствами к Димону я не знаю как бороться.

– Ты глупости сейчас говори…

Руслан на полуслове меня обрывает:

– Нет, - повышает голос. – Когда я спрашивал, были ли у тебя еще отношения, помимо малахольного, ты отмахнулась, якобы до него только невзаимные детские чувства. Хочешь сказать, что они не к Диме были?

Молчу, потому что не вру. Не могу. Тем более Руслану.

– Вот видишь, - щеку изнутри закусывает, в попытке порыв сдержать. – Блд, не знаю, что делать, - всё это время мы старались его речи очистить, сейчас же он заведен. Возможность мыслить рационально пропала. Смятение в движениях рук отражается. Нервно рукой по волосам проводит. – Скажи мне, что надо сделать, чтоб ты стала только моей? Я не знаю..., - понимает, что тон повышает критически. Обрывает себя. – С другом соперничать, это пзд… Я ведь стараюсь. Ради тебя. Только ради тебя. Самому мне это вся муть не нужна. Всё ради того, чтоб до тебя дотянуться. А по итогу ты со мной только из жалости. Первая любовь самая сильная. Она навсегда. Я это знаю - для меня это ты.

Возмущение меня на ноги поднимает. Мнения у нас полярные!

– Ты охренел? – интересуюсь елейно, ему в глаза заглядывая. – Сам на мне жениться не хочешь. Да что там жениться! Ты меня просто не хочешь!
– от накатившей досады ладонью его в плечо толкаю.
– И в этом я виновата осталась, потому что видите ли в раньше мне кто – то нравился. Ты сам себя слышишь? Это ахинея, Руслан! Юность прошла, с ней и чувства к Диме прошли. Смысл мне о них говорить тебе было? Ты, блин, к турникету готов меня ревновать. Он ведь меня зажимает! А тут человек. Свадьбу с Данияром я из – за тебя отменила. Подстраиваюсь под все твои желания, меньше работаю, домой её носить перестала, всё свободное время с тобой провожу. Да у меня секса пол года не было, потому что ты решил, что мы ждать будем. Непонятно чего. Открытия третьего глаза? – замолкаю.