— А что может сделать такая пигалица, как вы, если увидит убийцу?

— Напасть на него, не раздумывая. Если хорошенько рассердиться, то страх улетучится.

Миссис Оутс рассмеялась, но Элен все же настояла на том, чтобы взять в моечной свечу, и пройтись по всему этажу. Миссис Оутс охраняла Элен, пока та внимательно осматривала кладовую, буфетную, столярную мастерскую и другие служебные помещения.

В конце коридора находился еще один проход, еще более мрачный и темный, который вел в дровяной оклад и угольный погреб. Пробираясь среди пыльных мешков и заглядывая во все уголки, Элен освещала каждый выступ, каждую нишу,

— Что вы надеетесь найти здесь? — поинтересовалась миссис Оугс. — Приятного молодого человека?

Но она перестала улыбаться, когда Элен остановилась еще перед одной закрытой дверью.

— Вот место, куда не попадем ни мы с вами, ни кто-либо другой, — сердито сказала она. — И если ваш псих попадет туда, то я скажу, что ему очень повезет.

— Почему? — удивилась Элен. — Что там?

— Винный погреб — и ключ есть только у профессора. Ближе этой двери к нему не подойти.

Элен, которая в рот не брала спиртного, разве что при особых обстоятельствах, вспомнила, что с самого ее поступления на службу в «Вершине» к обеду ни разу не подали ни вина, ни чего-нибудь более крепкого.

— Что, они здесь все трезвенники и пьют только чай? — спросила она.

— Профессору ничто не мешает пропустить стаканчик, раз у него ключ,— ответила миссис Оутс, — но Оутсу и молодым джентльменам приходится идти в бар, чтобы хоть немного промочить горло. Мистер Райс — единственный, кто несколько раз поинтересовался, не хочется ли мне выпить.

— Безобразие, что при такой тяжелой работе вам не позволяют выпить даже пива, — посочувствовала Элен..

— Мне выдают компенсацию, — сообщила миссис Оутс. — Мисс Варрен помешалась на том, чтобы в этом доме не подавать на стол никаких крепких напитков. Она вроде профессора — никого не трогает, если оставить ее с ее драгоценными книжками. Она не злая — просто запрещает то, ради чего стоит жить. В этом она вся.

Элен точно так же представляла себе мисс Варрен: серая и выцветшая, вечно с книгой, не дающая людям делать то, что им хочется.

Перед тем как повернуть назад, миссис Оутс не смогла сдержать свои чувства и сильно пнула ногой дверь винного погреба.

— Я дала себе клятву, — торжественно произнесла она, — что, если мне когда-нибудь попадется ключ от этого погреба, в нем станет одной бутылкой бренди меньше.

— Наверное, исключительно для того, чтобы угостить эльфов, — предположила Элен и продолжила:— Пошли назад в кухню. Я должна рассказать вам что-то страшное.

Когда они вернулись в кухню, миссис Оутс вдруг засмеялась:

— Вы должны что-то рассказать мне. Ну а я должна вам кое-что показать. Посмотрите-ка вот на это.

Она открыла один из стенных шкафов и показала на ряд пустых бутылок, выстроившихся на полке.

— Мистер Райс называет их «покойнички» или «пустышки». Он принес мне несколько бутылок джина и бренди из бара.

— Он хороший парень, — заметила Элен. — В нем что-то есть. Жаль, что он такой испорченный.

— Не так страшен черт, как его малюют, — сказала миссис Оутс. — Его исключили из этой школы в Оксфорде потому, что он жил с какой-то девицей. Но он сказал мне однажды, что скорее был совращенным, чем совратителем. Женщины его не очень-то интересуют.

— Но он флиртует с Симоной.

— Он просто развлекается. Когда она говорит «а», он говорит «б». Он дразнит ее, вот и все.

Элен засмеялась, глядя на раскаленные угли в камине. Она не знала, что в неприступной крепости появляются все новые и новые трещины. Она погладила рыжего кота, который ответил необычайно громким мурлыканьем, и ее вечернее приключение показалось ей чем-то очень далеким.

— Я обещала вам рассказать кое-что, — заметила Элен, — так вот, хотите верьте, хотите нет, но когда я проходила по роще, то встретила этого душителя.

Было ясно, что она не вполне верила, что действительно встретила убийцу, хотя, чтобы придать своему рассказу как можно больше правдоподобия и произвести впечатление на миссис Оутс, подробно описала, как все произошло. Это было вроде страшной сказки, обрывающейся на самом интересном месте: человек прячется за деревом, и никто не знает, какое черное дело он задумал.

Но не только Элен считала убийство чем-то невероятным и неправдоподобным. В коттедже, расположенном на склоне холма недалеко от «Вершины», черноглазая девушка смотрела на себя в зеркало, немного запотевшее от сырости. Она порозовела от влажного горного воздуха и улыбалась, дерзко и немного вызывающе.

От нее веяло бодростью и жизнерадостностью и казалось, что она не даст себя в обиду. Решительным движением она надела ярко-красный берет ручной вязки, сдвинула его набок, так что он почти закрыл короткие черные, волосы, напудрила носик и щеки, и намазала совершенно ненужной ей помадой влажные алые губы, что-то напевая про себя.

Девушка оглядела свою комнатенку с низким оштукатуренным потолком, потрескавшимися стенами и наглухо закрытым окном, перед которым висела старая муслиновая занавеска, и ей еще больше захотелось выйти из дома. Она убеждала себя, что должна сделать это потому что ей тошно от того, что она вынуждена сидеть здесь, как в тюрьме, вдыхая кислые домашние запахи. Каждый вечер умирать от скуки только от того, что где-то совершено преступление! Ей не терпелось оказаться в баре, пококетничать с парнями, выпить стакан сидра и послушать по радио какую-нибудь приятную музыку.