Более того, однажды мы чуть не вышли прямо на усадьбу, но, к счастью, мы не попались на глаза кому-нибудь из охраны и скрылись обратно в полях.

— Хороших новостей от тебя я не слышу? — поинтересовался Торлин. — Судя по всему, кровь твоя, но выглядишь неплохо. Мне стоит переживать из-за твоего состояния?

— Нет, Окит помог. Нашел траву какую-то… Но дело не в этом. Ты впервые сказал мне про пропавшего члена Совета, но не назвал его имени…

— Это была небольшая проверка, как хорошо ты справишься, — ответил Торлин. — Так как зовут его?

— Вардо, — недовольным голосом ответил я. — Но мог бы и без проверок обойтись. И так в этом деле куча проблем, которые мне в одиночку не решить.

— Хорошо. Я прошу прощения, — извинился Торлин. — Для того, чтобы ты хорошо сработал, мне следовало бы дать больше информации изначально.

Я поерзал на неудобном стуле. И до кучи подумал, что люди, которые сейчас трудятся в Рассвете, наверняка мучаются без мебели. А для нее нужны Крол, Окит и отличная лесопилка.

— Рассказывай, не молчи, — попросил Торлин.

— Усадьба Вардо прямо сейчас превращается в большой форт. Вокруг него строят забор и поднимают башни.

— На своей земле Вардо можно делать все, что пожелает, — развел руками главный вербовщик. — Но ему бы надо появиться на Совете.

— Интересно, как, если он сидит в собственном кабинете, а толпа охранников следит за тем, как бы работники не разбежались?? — едва не закричал я. — Это, может быть, тебя заинтересует? Что так не должно быть вообще!

— Охрана у него тоже может быть, — Торлин звучал уже не так уверенно. — Но не больше двух человек.

— Сколько охраны? И кто среди охранников? — я повернулся к Окиту, чтобы заставить его говорить.

— Ирулит… среди охраны… и… всего семеро. Или шестеро. — ответил сын плотника нехотя и с диким волнением начал отвечать. А Торлин его внимательно выслушал.

— Это уже перебор. А что работники?

— Работники… — икнув, сказал Окит.

— Скорее уж рабы, — ответил я вместо него. — Потому что меня пытались убить, — и развернулся, чтобы лучше было видно рану на спине. — И некоторых до меня тоже убили.

— Лишь слова? — сразу же поинтересовался Торлин.

— Да, — с сожалением ответил я. — Доказательств нет. Но если бы вы могли дать немного людей.

— Ха, немного людей, — покачал головой главный вербовщик в Полянах. — Сколько? Десять? Двадцать?

— Двадцать должно хватить, — успел только произнести я, но Торлин тут же перебил меня:

— Ты меня считаешь здесь главным? Нет, к несчастью, я не главный. И сколько бы меня не беспокоили местные проблемы, я не могу тебе даже человека выделить. Хотя нет. Могу двоих. Себя и того бездаря-охранника.

Я оценивающе посмотрел на главного вербовщика — выглядит крепким. Но серьезно ли он готов отправиться в усадьбу Вардо?

— Кого ты еще там видел?

— Ирулита Окит уже вспомнил, еще там остался его отец, а больше я никого не вспомнил. Но этого разве недостаточно?

— Недостаточно людей, которых мы можем отправить на помощь пропавшим, — произнес Торлин.

Я удивился. Главный вербовщик, который представлялся мне человеком серьезным и требующим миллиона проверок и перепроверок вдруг так запросто согласился с моими словами!

Вид мое смятение, Торлин поспешил прояснить ситуацию:

— Что не так?

— Почему ты мне веришь? — спросил я. — Неогон отправляет своих людей, чтобы проверить выполнение задания. А ты… — и тут я осекся, потому что понял, что сказал лишнего.

— Неогон, не забывай об этом, представляет натуральную власть в Полянах. Но если бы он был нормальным, а не трясся над этой властью, то не было бы подобной ситуации вообще.

— То есть? — слова Торлина показались мне непонятными.

— Все просто, на мой взгляд, но это лишь теория. Неогон хочет единолично править Полянами. Я давно не видел Кирота, да и Вардо, как ты видишь, засел у себя строить укрепления. При этом ходят нескончаемые слухи о новых деревнях за Нирудой. Как ты думаешь, легко ли в этих условиях мне? Приходится доверять, делать ставку на то, что сперва ты лично поддержишь просящего, а потом уже спросишь с него в ответ, если тот неправ.

Я похлопал глазами. То, что говорил Торлин, звучало логично, но не слишком понятно до сих пор. Потеря крови, наверно, сказывается.

Важный факт — он сам признавал, что люди ему не доверяют. Но не может ли он ради доверия людей сам пойти на уступки? А потом, когда получит желаемое, сразу же скинет маску.

На миг мне стало не по себе. Что, если мое предложение разобраться с усадьбой будет проведено, как проверка какого-нибудь из моих боевых навыков? Которые я пока что так и не открыл.