Which in my bosom's shop is hanging still,

That hath his windows glaz d with thine eyes.

Now see what good turns eyes for eyes have done:

Mine eyes have drawn thy shape, and thine for me

Are windows to my breast, wherethrough the sun

Delights to peep, to gaze therein on thee.

Yet eyes this cunning want to grace their art,

They draw but what they see, know not the heart.

Мои глаза, уподобясь художнику, запечатлели

облик твоей красоты на скрижали моего сердца;

мое тело служит ей рамой,

а перспектива – искусство лучших художников,

так как через художника нужно видеть его мастерство*,

чтобы найти, где помещен твой истинный образ,

всегда висящий в мастерской моей груди,

окна которой застеклены твоими глазами**.

Посмотри, какие добрые услуги оказывают глаза глазам:

мои глаза изобразили твой облик, а твои для меня –

окна моей груди, через которые солнце

любит заглядывать, чтобы внутри видеть тебя.

Однако искусству глаз не хватает [такой] мудрости:

они рисуют только то, что видят, не зная сердца.

* Трудное для истолкования место. Возможно, имеется в виду, что глаз, как объектив камеры обскуры, создает образ возлюбленного в душе [груди] поэта, в соответствии с законами перспективы.

** – потому что, как сказано в Сонете 22, "мое сердце находится в твоей груди".

25.

Пусть тем, кому благоволит фортуна,

Присвоятся все титулы однажды.

Тогда, как мне останется трибуна

И радость в том, что я считаю важным.

Любимцы королей и властелинов

Цветут и пахнут в образе павлиньем;

Но, вот беда, уверенность блондинов

Не выдержит разлада с господином.

И может воин, побеждавший орков,

В решающем сражении повергнут,

И быть истёрт из памяти потомков,

И не пройти истории проверку.

Но, счастлив я, любимый и влюбленный,

Пока живу я, этим чувством полный.

Оригинал и подстрочный перевод А. Шаракшанэ:

Let those who are in favour with their stars

Of public honour and proud titles boast,

Whilst I, whom fortune of such triumph bars,

Unlooked for joy in that I honour most.

Great princes' favourites their fair leaves spread

But as the marigold at the sun's eye,

And in themselves their pride lies buri d,

For at a frown they in their glory die.

The painful warrior famous d for fight,

After a thousand victories once foiled,

Is from the book of honour ras d quite,

And all the rest forgot for which he toiled:

Then happy I that love and am belov d

Where I may not remove, nor be remov d.

Пусть те, к кому благосклонны их звезды,

хвастают почестями и гордыми титулами,

тогда как я, кому фортуна закрыла путь к такому торжеству,

безвестный, нахожу радость в том, что почитаю больше всего.

Любимцы великих государей распускают свои прекрасные лепестки,

совсем как ноготки под взглядом солнца,

и в них же сокрыта их гордыня,

так как от первого хмурого взгляда их слава умирает.

Утомленный ратными трудами воин, прославленный в битвах,

после тысячи побед однажды потерпевший неудачу,

вычеркивается совсем из книги чести,

и забывается все остальное, ради чего он трудился.

Но счастлив я, любящий и любимый;

от этого я не могу отказаться, и меня нельзя этого лишить.

26.

Моя любовь, по долгу всех влюблённых

В прекрасные достоинства твои,

Я шлю тебе своих симпатий волны,

Не в силах отыскать слова любви.

Тот долг велик в заботе ежедневной,

Что ум не может слов найти простых,

И я надеюсь, добротой душевной

Найдёшь и скажешь за меня их ты.

И так, до той поры, пока природа

Мне милостиво разум не вернёт,

Тогда я посвящу тебе и оды,