Он коснулся родовой реликвии и понял, насколько точно Изабель выбрала предмет, как ясно сохранилась чистота энергии. Исида еще не пересекла границу Михеллы. Наренгу знал, где она, чувствовал каждый ее вздох и почти проникал в ее мысли. Огненная магия и магия иллюзий были рядом. Точка выхода должна была на полчаса опередить Исиду. Наренгу собирался остановиться, подготовиться и подождать.

Иллюзии и огонь

Автодом встал как вкопанный. Исида чуть не упала с откидной кровати. Розовый осьминог распластался по лобовому стеклу.

Викси выскочил на дорогу и ударил первым. Магия огня залила полотно асфальта, оплавляя его. Знак, созданный наспех, толком не сработал. Огневик не достал до противника нескольких метров, но это его не смутило. Он понял свою ошибку и начал ткать новый знак. Тем более, что враг переключил внимание на другую цель.

Исида не упустила ни мгновения, вылетая следом за Викси и выкидывая несколько монет сразу. В первую секунду была надежда на успех, но золотые кружочки застыли в воздухе. Вид был невероятно красивым: часть мира уже изменилась под действием магии королевы грез, эти фрагменты распространялись кривыми цветными лучами, открывая часть ее ворожбы. Здесь были и огненные всполохи, которые должны были отвлечь Наренгу и целых два двойника самой Исиды, одна из которых лежала раненной на земле, а другая уносилась по тропе в лес. Обе иллюзорные девушки были полупрозрачными и фрагментарными, будто бы вырвавшееся видение рассекли на части. Копия Викси выглядела более грозной, чем сам огневик — выше ростом, шире в плечах, заклятие, знак которого он сотворял, в реальности было парню не по силам.

Наренгу усмехнулся. Идея была неплохой, это его отвлекло бы. Но для нужного эффекта пришлось бы застать мага врасплох, как уже, бывало, в прошлом. С одной небольшой разницей — в прошлом они не сражались. Он никогда не бил в ответ на ее шутки и попытки усыпить его бдительность, а сейчас был готов ко всему и не оставил ни одной лазейки.

Девушка узнала жесткую магию настоящего замедления времени. Тело окаменело, кровь не бежала. Быть в эпицентре боевого заклятья, когда тишину ничего не нарушает, а мир нетипично мертв, оказалось весьма неприятно. Ведьма не могла даже застонать. Ее сознание и мысли тоже сделались очень медленными и спутались. Но чем-то большим чем разум она осознавала, что уже упустила свой шанс. В прямом столкновении ей на что было рассчитывать. Наренгу шел ей навстречу шаг за шагом, сбивая ее монетки щелчками пальцев, будто бы разоблачая карточный фокус. Он разбил каждую иллюзию неспеша с явным удовольствием наблюдая, как разлетаются на капли магические связи, осыпаются и растворяются от его действий созданные эфемерные объекты, и время вновь побежало.

Первым ощущением был шок. Наренгу не пожалел сил, отдача от нескольких разрушенных иллюзий накрыла до скрипа в суставах. Исида закричала, заглушая боль, изогнулась всем телом и наконец склонилась пополам, пытаясь облегчить состояние. Раньше с ней такого не происходило и это был крайне неприятный опыт, едва ли сравнимый с тем, что она получила в сражении с бандой.

Столкнувшись взглядом с причиной своего состояния, она увидела, как уголок его губ приподнимается в торжествующей ухмылке. Паника накрыла ее существо, предсказывая что немедленно произойдет нечто жуткое. В первое мгновение девушка не поняла, чему так обрадовался Наренгу, а затем увидела, как Викси развернул огненную магию, наконец без ошибок закончив знак. На его юном лице мелькнуло выражение собственной значимости. Но Исида не разделяла радости — она знала, что это катастрофа. Предупреждать надо было раньше. После Лиз пришло ощущение безопасности, был план, которому она следовала и уверенность, что фон огневика надежно прячет ее.

— Только не атакуй его огнем! — крикнула она, но опоздала. Викси успел направить огненный вал в сторону Наренгу.

Стоило ли атаковать пламя пламенем?

Викси захлебнулся волной огня, ощущая, как его вжало в покрытие дороги, чуть протаскивая будто натирая на терку. Это было лишь начало, передышка и затишье перед основным действием. Наренгу было некуда спешить и он не сразу перешел к другой части, где Викси ждал кошмар. Огневик отчаянно закричал, чувствуя боль, которой не с чем было сравниться. Пламя вышло из-под контроля. Его внутренний огонь жалил его, будто бы юноша не был огневиком. Справиться с этим он никак не мог. Сейчас, осознавая, против кого применил свое пламя, Викси мысленно крыл Исиду последними словами. Если бы она предупредила, кто идет по следу, он ни за что не стал бы ей помогать.

Как минимум не стал бы атаковать ЭТО огнем.

«Вообще бы не стал атаковать», — подумал Викси, страдая на пределе безумия, — «остановил бы машину, вышел и лег на землю на обочине, закрыл голову руками и лежал бы. Пусть сами разбираются в своих делах. Хотел побыть героем, блин! Надо было просто отдать Исиду вот этому существу!»

Ему казалось, что огонь внутри гаснет. Это было самое ужасное, что могло постичь огневика. Потушить внутренний огонь — означало умереть для магии. Стать обычным человеком. Но вскоре Викси понял, что ощущения его обманули. Пламя не собиралось гаснуть, оно уменьшилось лишь чтобы взвиться, взметнуться прямо в теле, все сильнее выжигая мага изнутри. Викси с внезапной ясностью подумал, что умереть физически все же неприятнее, чем лишиться магии.

Исида заткнула уши, не в силах слышать звуков, которые издавал ее спутник. Собственные страдания отошли на второй план. Отдача от рухнувшей магии почти отпустила, но бежать девушка не решалась, лишь сделала шаг назад, видя, как Наренгу вскидывает огненный хлыст. В ее глазах плескалась безнадежная отчаянная тоска. Она помнила, какой бывает эта магия во время игр, но сейчас ассоциация была неуместна. Предстояло немедленно узнать, как это работает, когда Наренгу бьет в ярости и за пределами постели.

Викси с ужасом наблюдал, как смертельное заклятье захватывает Исиду и протаскивает ее по дороге. Такой удар мог легко рассечь плоть до костей. Юноша закрыл глаза, чтобы не видеть, что произойдет дальше.

Исида оказалась снова на ногах перед Наренгу. Вокруг них закрутилось пламя, похожее на лепестки огромного цветка. Каждый лепесток поднимался в воздух, скрывая их от посторонних глаз.

— Как ты думаешь, Исида, — спросил Наренгу, — Я больше убийца или все же насильник?

Так близко