– И как долго? – уточнила я.

– Анна пропала семь дней назад, в больнице она уже четверо суток. Но урон нанесен более серьезный, чем должно быть для этого срока.

– Или он плохо управляет артефактом, или…

– Или он стер более долгий период, потому что был знаком с девушкой лично, – закончил за меня Ренслир. – Мы прорабатываем все ее связи в столице, но пока нет результатов. Вы что-нибудь смогли узнать о преступнике? – продолжил Ренслир.

– Преступниках, – поправила я, хрипло вздохнув. – Их двое… точнее, двое оставили на ней следы своей энергии. Сколько еще у них помощников, не могу знать.

Следователь заковыристо выругался, вскочил с места, нервно прошелся туда-сюда по коридору, гневно сжимая руки в кулаки, и, наконец, сел обратно, требовательно уставился мне в глаза:

– Вы поможете? Вы сможете?

Я нервно сглотнула:

– Я не так много могу, но… я узнаю их, если встречу.

Ренслир нервно побарабанил пальцами по сиденью:

– Это неофициально. Я не имею права привлекать вас к расследованию, а значит и ваши показания не будут иметь никакой силы в суде…

– Но они сами могут потопить себя и проболтаться, – прервала я его, и почувствовала, как меняется моя внешность: темные волосы падают на грудь, я нервно лизнула губу и почувствовала ссадину. – Думаю, встреча со мной в таком виде заставит их заговорить.

– Это слишком опасно! – возразил Ренслир.

– Опаснее, если эти подонки останутся на свободе, нам ведь не нужны еще жертвы, – мотнула головой я, возвращаясь к привычному образу.

После встречи с жертвой мне определенно нужно было посидеть на свежем воздухе, и мы вышли в больничный парк, где я плюхнулась на покрытую осенними листьями скамейку, глубоко вдыхая запах прелой листвы и мокрой земли. Небо было сегодня довольно чистым, только легкие белые облака периодически прикрывали завесой холодное осеннее солнце.

– С чего вы вообще взяли, что я могу вам помочь? – наконец, отдышавшись, спросила я и внимательно уставилась на следователя Ренслира. – И почему именно я?

Он нервно побарабанил пальцами по колену, а потом медленно произнес:

– У меня был опыт… работы с привлечением вам подобных.

– То есть вы уже использовали силу суккуба в расследовании? Тогда почему не позвали ее снова? – я сказала и осеклась, поджав губы, потому что в моих словах послышалась какая-то глупая ревность.

Ренслир бросил на меня какой-то оценивающий взгляд, но быстро отвел глаза и задумчиво рассказал:

– Это был инкуб. Он помог мне в одном деле. В самой начале моей карьеры мне пришлось искать мошенника: брачного афериста, альфонса. Он втирался в доверие к женщинам и обворовывал их до нитки.

– Но вы ведь маг и работаете в отделе магических правонарушений, – удивилась я тому, что его поставили на дело о простом мошеннике.

– Он умудрился разозлить очень многих важных людей, – вздохнул Ренслир. – Но его внешность оставалась неизвестной – он использовал театральный грим и все время представал в новом амплуа. Настоящий театральный актер, он умел запудрить женщинам мозги и не оставить следов, легко превращался из жгучего брюнета в яркого блондина или рыжего, а потом вдруг полностью менял свою внешность и буквально растворялся в толпе. Даже подозревали, что он инкуб, но нет, он был обычным человеком. Актером. Инкуб сумел почувствовать на жертвах его энергию и опознать. Однако, для суда этого было мало, пришлось долго следить за субъектом, собирать доказательства и дождаться, пока он не провернет свое новое дело до конца. Его жертва до последнего не верила, что он может с ней так обойтись.

Я вздохнула, поминая недобрым словом доверчивость женщин.

– А почему я? – повторила второй свой вопрос. – Вы ведь наверняка знаете многих более… опытных суккубов, – вспомнилась дама, которая сопровождает на работу одного из наших начальников.

– Я посчитал, что вы не сможете отказаться, – по губам Ренслира скользнула наглая ухмылка, и мне захотелось его ударить, впрочем, он тут же добавил: – на самом деле, я наблюдал за вами.

– Вы за мной следили?! – возмутилась я.

– Конечно, – пожал он плечами. – Магическое существо устроилось работать в отделение полиции, мой долг присматривать за тем, чтобы подобные вам не нарушали закон.

– Что-то мне уже не хочется вам помогать, – пробормотала хмуро.

– Я был удивлен тем, насколько хорошо вы себя контролируете и как быстро этому научились. Честно сказать, даже взрослые и опытные суккубы часто не столь хороши в самоконтроле, а вы постоянно работаете среди молодых часто неженатых мужчин…

– Что же вы предполагали, что я буду кидаться на всех окружающих мужчин с поцелуями? – возмутилась я, и по его глазам увидела, что именно так он и считал. – Как вы можете так думать!