– Все дело в этой «Алисии», – задумчиво пробормотала я, размешивая уже давно растворенный сахар в чашке, – она либо была первой жертвой, либо вовремя успела сбежать. Именно ее на самом деле хочет поймать преступник.

– Вы предлагаете искать не только мужчину на портрете, но еще и всех черноволосых женщин в столице? – хмыкнул Ренслир.

– Это могло быть в другом городе, – заметила я задумчиво.

– Меня больше интересует, где преступник встретился с Анной. Про Агнию понятно – она известно где работала, но Анна?.. – Ренслир задумчиво откусил от сендвича.

– В банке. Они же там сидят за конторками, как на витрине, симпатичные молодые образованные леди: брюнетки, блондинки, даже рыжая есть. На любой вкус и именно такие, как требуется для его фантазии – способные и на пианино сыграть, и стихи прочесть. Вероятно, поэтому-то он и держал Анну у себя намного дольше, чем Агнию, которая никак не могла помочь воспроизвести его фантазию.

– Я все удивляюсь, откуда вы так хорошо понимаете этого… преступника, – Ренслир запнулся на последнем слове, явно просилось иное определение.

«Детективов много смотрела и читала», – мелькнуло в голове, но я, конечно, не стала говорить, а просто пожала плечами.

– Наверное, это ваш дар суккуба, – предположил следователь.

Я не стала отрицать.

– А покойная леди Лонгслит? – припомнила я, – как она столкнулась с преступником? Она работала?

– Она жила в семье и готовилась к бракосочетанию, – отрицательно качнул головой он.

Я закусила губу:

– Обычно преступники идут от более простым и доступным жертвам к более труднодоступным. И Агния, и Анна укладываются в эту схему: Агнию он заметил прямо на улице, полуобнаженную и пьяную, в плохом районе, она была легкой жертвой. Анну уже требовалось выследить, вероятно, от банка. Учитывая, что она пропала по дороге на работу, он узнал ее режим дня и путь, которым она ходит, и устроил засаду в нужном месте. Диана в эту схему не укладывается.

– На что вы намекаете? – не понял Ренслир.

– Возможно, он был знаком с ней лично.

– Это возмутительное предположение! – ахнул следователь, впрочем, слушал он меня внимательно. – Насколько близко?

– Кто угодно, – покачала головой я. – Нас постоянно окружают люди. Она готовилась к свадьбе, вероятно, встречалась с распорядителями, организаторами, работниками ресторанов…

– И, если попытаться сопоставить список людей, с которыми она виделась с теми, кто посещал банк Анны, то, возможно, найдутся совпадения, – сообразил Ренслир.

– И, если преступник действует инстинктивно, порывами, то, вероятнее всего, он приходил именно в смену Анны и обращался к ней, а не к другим работницам, – добавила я. – А, судя по тому, что он продолжал ходить в квартал синих фонарей после того, как чуть не убил Агнию, он не гений конспирации.

Выходили из кафе к концу обеденного перерыва мы полные надежд на лучшее. Я зябко куталась в свое пальто, подумывая о том, что пора уже обзавестись зимней одеждой. Кое-какие сбережения у меня были, но расставаться с ними отчаянно не хотелось. Тело суккуба меньше мерзло на морозе, но своим осенним пальто я уже начала привлекать ненужное внимание соседок и коллег.

А у здания полиции нас уже поджидали. Метьюс шагнул из проулка, загораживая Ренслиру путь с самым агрессивным видом. Я замерла испуганно, не зная, то ли кричать, то ли бежать. Парню было на что злиться – ему испортили репутацию и несколько недель продержали в тюрьме, хотя он ничего не делал. Он выглядел осунувшимся, под прежде ясными голубыми глазами залегли темные тени.

Набычившись и сжав кулаки, Метьюс шагнул к следователю и сердито сказал:

– Я хочу видеть Анну.

– Я не делал ей предложение только потому, что считал себя недостойным ее, – прижав к щеке безвольную руку Анны, рассказывал Метьюс.

Мы сидели в больничной палате, я с тоской разглядывала безучастную ко всему девушку. Та никак не пошевелилась и не отреагировала на появление рядового.

– Почему? – спросила я, просто чтобы заполнить тишину.

– Она леди, а я кто – простой рядовой. Я дважды сдавал экзамен на повышение. Думал, вот получу лейтенанта, и тогда осмелюсь сделать ей предложение. Но все время проваливался, – он тяжело вздохнул. – А тут Анна сказала, что третий раз точно должен быть удачным, я подал заявку. Она обещала меня подтянуть по общеобразовательным предметам. Практика-то у меня хорошая, а вот грамотность подводит. Мы занимались по субботам, а потом она не пришла. Я даже не представлял… – чуть повернувшись, он прижался губами к безвольной ладошке девушки, но она продолжала все также смотреть куда-то мимо нас обоих сквозь стену. Из горла Метьюса вырвалось что-то вроде задавленного всхлипа, но я притворилась, что не расслышала, чтобы не смущать парня. – А теперь я нужен ей. Я постараюсь изо всех сил, я буду рядом, обещаю, – он поднял на меня блестящие от слез глаза. – Я все сделаю, чтобы она выздоровела, но не знаю, что…

– Просто будьте с ней рядом. Уверена, хоть этого и не видно внешне, от вашего присутствия ей становится легче, – я ободряюще сжала его плечо.

Я действительно верила в свои слова. Аура Анны была повреждена неумелым применением амулета забвения. Узнав больше о преступнике, я начала подозревать, что его целью было стереть полностью личность девушки, поэтому он не ограничился тем, чтобы стереть несколько дней.

Оставив Анну и Метьюса наедине, хоть и при открытой двери, я вышла в коридор, где ждал меня врач, подговорив которого, я смогла провести сюда молодого человека. С ним-то я и поделилась своими размышлениями: