— Я не помню, — Тина опускает взгляд к полу, растерянно поглядывая на бордовый ковер с длинным ворсом. — Тогда почему при нашей встрече он смотрел на меня так, будто я обидела его или причинила боль? Мэттью, у меня странное ощущение, что ты мне врешь и не хочешь возвращать воспоминания.

Мэттью еле заметно вздрагивает. Как и любой другой оборотень, Мэттью умеет манипулировать памятью: забирать её или отдавать обратно, играть с ней, присваивать и путать. Но, насколько известно Тине, тот никогда и ни под каким предлогом не поступил бы с ней подобным образом. Даже после личной просьбы. В этом плане Мэттью полностью согласен со своей матерью — данная процедура очень опасна и не имеет стопроцентного результата. Воспоминания способны тревожить во снах, приходить с головной болью и вновь исчезать, а в случае с Тиной, с её врожденным синдромом СДВГ и приобретенным сотрясением мозга, такое вмешательство просто обязано иметь непредвиденные последствия.

— Ты ненавидела его, он ненавидел тебя. Это все, что вас связывало, честное слово, — заметно волнуясь, говорит Мэттью. — Ты же меня знаешь, я очень хреново лгу. Особенно тебе.

— Ладно тебе, не закипай. Я просто немного размечталась о красавчике — бойфренде, который сейчас глубоко страдает из — за того, что его неожиданно забыли, — Тина усмехается, растирает ладонями лицо и тяжело вздыхает. — Если всё так, как ты говоришь, то с моей души буквально лайнер упал. Может, отметим это чаем?

— Чаем? Это типа шутка такая? — Мэттью оглядывается назад, снова обращая внимание на злополучное фото.

— У меня вечером встреча, так что напиться я еще успею, — Тина, улыбнувшись, кивает на неразобранные коробки. — А ты не затягивай, мне нужна помощь, пока я буду колдовать с бутербродами. Тебе как обычно? Сырое мясо на корочке хлеба?

— Фу, какая мерзость, — кривится в тошнотворной гримасе Мэттью и качает головой. — Я люблю средне прожаренное, вообще — то.

— Ага, — усмехается Тина и уходит на кухню.

— И помидорку положи! — доносится вслед.

Однокомнатное убежище на первом этаже многоквартирного дома, что располагается в тихом районе недалеко от центра, оказалось весьма уютным. Зря отец был против переезда, ссылаясь на возможные осложнения и надобность в постоянном присмотре. Тина уже большая девочка — позаботится о себе сама. И таблетки выпьет, и на еженедельный прием к мистеру Данбару сходит, и бутерброды сделает, чтобы не остаться голодной. А еще Тина уличит своего лучшего друга во лжи, которой была пропитана наибольшая часть его истории. По крайней мере, та, где они с Ноа ненавидят друг друга. Блеф. Взгляд, что поймала на себе Тина в их незапланированную встречу, не говорил о ненависти или неприязни — он говорил о боли, о страданиях, кричал обидой. Тина не придавала этому значение, пока раскладка колоды не изменилась в другую сторону. Неизвестную ранее.

Кто же ты на самом деле, Ноа Васкес?

***

— Твою мать! — Тина спотыкается о выступающую тротуарную плитку и практически заваливается плашмя, упираясь ладонями в асфальт. — Да что же за день такой паршивый?!

Она отряхивает руки, испачканные в пыли, делает невозмутимое лицо перед шагающими навстречу прохожими и едва заметно морщится от слабой боли в районе груди. Ребра еще постанывают, не позволяя забыть окончательно тот злополучный вечер, который хотелось бы выкинуть из головы. Разум единолично решил, что именно забыть… или кого. Тина не была уведомлена в выборе заранее, её поставили перед фактом.

Сегодняшний день, и правда, оказался крайне раздражающим. Сначала Мэттью с этой непонятной ложью (как будто не знает, что от волнения его челюсть становится еще кривее), потом звонок отца с просьбой пройти очередное обследование для каких — то медицинских заключений, и завершающий этап — пропажа старой коллекции книг английской литературы двадцатого века. Все двадцать четыре тома, подаренные отцом на совершеннолетие. Они принадлежали матери и должны были храниться на закрытой полке книжного шкафа, но когда Тина в спешке собирала вещи, боясь новых противоречий с отцом, то даже не заметила их отсутствия на нужном месте. Куда могла запропаститься такая внушительная стопка книг? Джон не знает, Тина не помнит — вот и вся история с печальным концом.

Остановившись возле кирпичного здания с вывеской «Монако» над козырьком, Тина поправляет белую футболку и делает глубокий вдох. Последнее свидание, которое она помнит, было больше года назад с парнем по имени Тод — старым школьным знакомым. Ничем хорошим тогда свидание не закончилось, а эта встреча может все изменить, только до сих пор не верится, что ее инициатором оказался Финн Уиттмор. Ну что же, испытать удачу можно всегда. В конце концов, парень довольно красив и отлично сложён, а характер вполне может оказаться напускной маской, как в большинстве случаев нашего несовершенного мира. Мы привыкли защищаться, прятаться, закрываться в себе и сохранять границы комфорта. Хочется верить, что Финн тоже носит маску говнюка, а не является им на самом деле.

Внутри пахнет корицей, свежей выпечкой и кукурузным хлебом. Уютное кафе обставлено плетеной мебелью и мягкими диванчиками, на столиках украшения в виде статуэток с дикими животными, а на стенах висят горшочки с приятно пахнущими цветами. Тина очень любит это место, как Финн мог об этом узнать? Несколько шагов вглубь помещения, внимательный взгляд на посетителей и более напряженный — на свои часы. Семь часов и восемь минут. Она даже опоздала, а Уиттмора нет среди гостей заведения. Оно практически пустое. Тина подходит к барной стойке, усаживается на высокий стул и подзывает бармена, чтобы посмотреть меню. Парень подходит почти мгновенно, вручая бордовую книжечку с перечнем угощений и выпивки. Здесь очень вкусный пирог, но сырный чизкейк еще вкуснее.