«Амнезия» — так называется компания, принадлежащая семье Васкес. Если вы хотите навести порядок в своей памяти, тогда вам прямая дорога в просторы темно — синих коридоров. У вас умер кто — то из родственников? Неудачное свидание? Плохое расставание? Или, может быть, большие материальные утраты, помнить о которых нет никакого желания? Отлично, волшебные коготки с легкостью заберут обрывки памяти, причиняющие душевные терзания, стоит только лишь захотеть.

Отец на это не согласится. Тина прекрасно понимает сей факт и сбавляет скорость, потому что не хочет быть виновницей нового сердечного приступа.

— Я ждал вас только на следующих выходных, милая, — Джон стоит на крыльце, когда Тина паркуется возле тротуара. — И где Ноа? Разве он не с тобой?

На отце рабочая форма, наверное, вызвали на срочное дежурство в полицейский участок. На самом деле, Гарден Хиллс — спокойный город, с размеренной жизнью, дружелюбными людьми и стабильно развивающейся экономикой. Именно поэтому, чуть больше года назад, семья Васкес открыла здесь свой филиал «Амнезии». До этого они базировались лишь в крупных мегаполисах, но Ноа убедил своего дядю Глена, совладельца компании, что небольшие населенные пункты тоже имеют ценность. И не прогадал, потому что смерть, разочарования и утраты есть везде, даже в Гарден Хиллс. А еще, благодаря новому филиалу, Ноа встретил Тину, переехал сюда вместе с единственным родственником и купил двухэтажный дом в тихом пригороде, с видом на лесную глушь. Тина безумно любила этот дом. До сегодняшнего дня.

— Нет, пап, я одна, — отвечает Тина спокойным голосом, обходя по кругу машину. Она достает свою черную спортивную сумку с пассажирского сиденья и уверенным шагом направляется к отцу, игнорируя вопросительный взгляд. — Не спрашивай меня ни о чем. Я всё тебе расскажу, обещаю, только чуть позже.

Джон понимающе молчит. Объяснения здесь излишни, а родительское сердце предчувствует сложный разговор. Не для него — для дочери.

— Хорошо, как скажешь, — кивает тот и заходит в дом следом за Тиной, закрывая входную дверь. — В холодильнике есть пицца и парочка яичных рулетов из доставки, если ты голодна.

— Не сейчас, — Тина бросает сумку в прихожей, сворачивает на кухню и достает стакан из шкафчика, чтобы налить немного апельсинового сока, — и я сделаю вид, что не слышала про пиццу. Серьезно, пап, мы с Моникой устали уже повторять, как вреден холестерин для твоего сердца. Ты неисправим.

Тина делает несколько глотков, залпом осушая стакан, и убирает его в посудомоечную машину, в то время как Джон обреченно вздыхает, предвкушая нравоучительную беседу. Слава богу, что наручные часы нещадно отсчитывают секунды, и в этот раз работа спасает Джона, а не наоборот.

— Это мы тоже обсудим чуть позже, — он устало качает головой и разворачивается к двери, готовый ретироваться. — Я опаздываю на дежурство, а ты должна причесаться. На кого ты стала похожа?

Точно, Тина всю прошедшую неделю варилась в собственных переживаниях и совершенно забила на свой внешний вид. Она проводит ладонью по спутанным кудрявым волосам, одобрительно кивает и проскакивает мимо отца на лестницу.

Джон делает вид, что не слышит тихих всхлипов за плотно закрытой дверью ванной комнаты. Что бы там у них с Ноа не произошло — вмешиваться не стоит. До тех пор, пока эти всхлипы не превратятся в хронические.

***

— Я ему челюсть сверну ко всем херам! — злобно выпаливает Мэттью и опустошает второй стакан с пивом. — Нет, серьезно, я Ноа глотку перегрызу за то, что он так обошелся с тобой.

Этим воскресным вечером Тина и Мэттью сидят в «Рокет Холле», расположенном на центральной улице города. В баре фоном играет рок — музыка далеких восьмидесятых годов, на стенах висят старые покрышки и запчасти от байков, а коричневая краска на стенах и столах специально состарена, изображая приличную потрепанность. Или не специально? Всё — таки этому заведению столько же лет, сколько и Тине с Мэттью. А им, без малого, двадцать два.

Они дружат со времен старшей школы, и эту дружбу на протяжении долгих лет подвергали сомнениям все.

Все, кроме Тины и Мэттью.

Для других это считалось странным: разве это возможно, девушка и оборотень, понимающие друг друга с полуслова и готовые прийти на помощь абсолютно в любой момент, не состоят в отношениях? Да, это возможно. И у этой дружбы есть название: стая. Та самая стая, которую можно создать без функции деторождения. Где чувства между вами — братские. Где поддержка для вас — главный и основной принцип. Где за тебя могут глотку вспороть, хотя Тина этот пункт не очень — то любит.

Она чувствует себя безопасно рядом с Мэттью. И оправдываться за это не собирается.

Бармен приносит новую порцию выпивки.

— Что этот козлина о себе возомнил? — бросает Мэттью грубо, и парень с напитками удивленно округляет глаза. — Я это не вам говорил, — добавляет он и забирает у него из рук пиво.

Тина, сидя на высоком барном стуле, пожимает плечами:

— Что вправе трахаться со своей секретаршей и оправдывать это острой необходимостью. — говорит она. — А вообще, если честно, не стоит тратить на него свои силы. Я все равно его забуду, и моя жизнь превратится в счастливую сказку, где нет паршивого серого волка.