– Да, но на занятиях?.. И потом, он не важное, он по ерунде меня дергает, - не смогла я уже остановиться, хоть и видела, что обстановка накаляется с каждой секундой.

Но меня сильно задели ее попытки выставить меня неправой, тем более, что Рухильда повышала голос, и наш спор становился слышным всем вокруг. Вот я и принялась отстаивать свою правоту, вываливая на нее всё накопившееся:

– Представь, как на меня будут смотреть, если я его дикие послания во всеуслышание на лекциях врублю!
– возмутилась я и, оглянувшись, обнаружила, что к нам, действительно, прислушиваются адепты, сидящие и в других беседках. Вот уж не хотелось бы, чтобы слухи о моем неумении контролировать собственного фамильяра стали достоянием всех курсов!

– И что? Можно подумать, что о тебе и без того все очень высокого мнения, - насмешливо фыркнула старшекурсница, ударив меня по самому больному. – Никто ж тебе помогать не хотел с твоей недомагией, а ты бедного Тушкана поносишь!

– Да я ж не говорю, что я им вообще недовольна! – поспешила я заверить Рухильду, решив, что дело в этом. – Я благодарна за него. И на самом деле пользы от него реально много. Но эти его закидоны… Неужели ты не замечала?

– Нет, со мной он работал идеально, - высокомерно вздернула она носик. – В себе ищи проблему.

– Мне Рухильда тоже время от времени одалживала своего фамильяра, - вклинилась тут в разговор и Джилизза. – И я еще не помню, чтобы от кого-то мне было столько полезностей, как от Тушкана! Он же просто чудо.

– Правда? – пораженно уставилась я на подругу.

– Да что ты в самом деле? – влез тут и Лузаг. – Дали тебе бесплатного помощника, так и радуйся. Чего браниться?

– Да я не ругаюсь, - опешила я от такой всесторонней атаки. – Я действительно совета хотела попросить. Думала, может, я не так с ним говорю.

– Он, видимо, специально, - заговорщически закивала вдруг Джилизза. – Точно. Ты где-то совершила промах, а его магия восприняла это как враждебность. Вот и мстит.

– Нет, - вмешалась молчавшая до того Омсил. – Тушкан не злопамятен. Он на такое вероломство не способен.

– Да я знаю, - чуть ли не захныкала я, поймав почти уже ненавидящий взгляд Рухильды. – Я еще раз говорю, что рада ему! Только признай, есть же у него странности.

– Я уже сказала, - отрезала старшекурсница. – Мало того, что магией управлять не умеешь, так еще и с такой прелестью как Тушкан не справляешься.

И до того мне стало больно от ее слов, что я, больше ничего не ответив, поднялась и пошла вон. Прямо в темноту окружающих зарослей.

Останавливать меня никто не стал. Напротив, я еще долго слышала за спиной осуждающие шепотки сокурсников…

Было грустно. Я медленно брела, не разбирая дороги. И вскоре ноги сами вывели меня к тому огромному дереву, которое в первый день моего здесь появления волшебным образом откликалось на желания.

Села на широкое бревно под Древом, прислонившись к шероховатому стволу. Но сейчас оно не шевелилось. Молчала и я. Опустошение в груди не оставляло сил делать новые попытки наладить контакт с растением. Да и нельзя, наверное. Если верить Алтимурссу.

– Здесь небезопасно по вечерам, - раздалось из темноты густых зарослей.

«О! Легок на помине», - повернула я голову на голос василиска. Он вышел из тени и мягкой неспешной походкой направился ко мне.

– Почему ругались? – спросил он так, будто мы с ним были закадычными друзьями, ежевечерне делившимися наболевшим.

Подняла на Алтимурсса глаза, недоумевая, с чего я должна рассказывать ему.

– Мы не ругались, - сказала коротко, чтобы пресечь дальнейшие расспросы.

– Тогда о чем спорили? – присел он рядом.
– Я слышал обрывки. Про фамильяра.

– Что тебе нужно, а? – хмуро повернулась к принцу. – То меня не существует. То ты преследуешь меня, весь такой обеспокоенный. У тебя раздвоение личности, принц Василисков?

– Двойственная природа мне по определению полагается, не находишь? – усмехнулся он.

– А еще скользкость, - прищурилась я, стараясь сохранить твердость при разговоре.

А то стоило ему заговорить со мной, как уже через пару минут я превращалась в податливый пластилин. Фу на меня!

– С этим у меня проблемы, - уставился он в темноту. – Оборот дается с трудом. А чаще – вообще не получается перейти в звериную форму.

– Зачем ты мне это говоришь? – мрачно вперилась я в его красивый профиль, четко вырисовывавшийся при свете поднимавшейся луны. – Тебе бы скрывать такое.

– Я и скрываю, - пожал он плечами, обернувшись ко мне. – Иначе посчитают слабым.

– А ты слаб? – сделала я последнюю попытку, возможно, задеть его или отвратить от этого ненужного нам обоим откровения.

Но не вышло.

– Нет, - едва качнул он головой, глядя мне прямо в глаза своими вытянувшимися и мерцавшими во тьме зрачками. – Но с полноценной второй ипостасью был бы в разы сильнее. И опаснее.