Шрифт:
– Ты просила дать тебе шанс, - напомнил ректор о нашем уговоре. – И, если магия так и не пробудится, обещала сосредоточиться на занятиях по Зельеварению и Артефакторике. Там у студентов с малым магическим потенциалом гораздо больше возможностей проявить себя и набрать необходимое количество баллов для допуска на экзамены. А что я вижу в итоге? – вновь виновато опустила я голову под упрекающим тяжелым взглядом из-под густых темных бровей. – Лина, зачем тебе терять драгоценные учебные часы на уроках по Самоконтролю, Практической магии, когда они нужны адептам с переизбытком дара? – больно хлестнуло меня указанием на собственную бездарность в волшебных навыках. – И я уже не говорю о бессмысленном посещении Боевых Магических Искусств! – все-таки сказал Бурый Альфа и об этой моей упорной попытке провалить всё, что можно было.
– Я… я надеялась, - промямлила в ответ, чувствуя, как меня поглощает отчаяние, - что магия проснется от напряженных тренировок. А самоконтроль…
– Ласон не учит будить силу, - возразил ректор. – Он нацелен, наоборот, на ее усмирение.
– Но сам магистр сказал, что самосозерцание способно помочь мне заглянуть внутрь себя, - не нашла я ничего лучше, как выдать наш доверительный разговор с профессором Ласоном, который обещал попробовать принудить мою силу к действиям. – И что медитации предназначены еще и для того, чтобы дотронуться до незримых нитей своего дара.
– Это, если он у тебя есть, - жестко осадил меня Альфа Бурых, который несмотря на свой, как и всегда мягкий тон, произносил сейчас им непривычно болезненные вещи. – Мне жаль, Лина. Но будь у тебя хоть крошка магии, она уже давным-давно дала бы о себе знать. Я вынужден…
– Нет, пожалуйста! – взмолилась я, решив, что меня прямо сейчас выкинут из Академии. – Не прогоняйте меня. Я изменю свое расписание и буду чаще посещать Зельеварение. И Артефакторику. Да я даже к магистру Мольриду на Исторические претенденты запишусь на каждый день!
– Я напугал тебя, - досадливо мотнул ректор головой на мощной шее. – Никто тебя не прогоняет, Лина. Но тебе, действительно, лучше поскорее заняться накоплением баллов к первичным экзаменам. Иначе даже я не смогу помочь тебе остаться.
– Конечно! – облегченно выдохнула я. – Сейчас же пойду к миззиз Сантате и сообщу о своем желании переделать личное расписание.
– Вот и ладненько, вот и ладненько, - слышала я у себя за спиной, покидая кабинет.
В расстроенных чувствах, подавленная и приниженная, плелась я к Хозяйке, когда заметила поджидающего меня Алтимурсса. А он тут что забыл?..
Глава 14.
– Говори быстрее, я спешу, - сходу заявила принцу, не дожидаясь нового снегопада из холодных взглядов и угроз.
– Даже не поздороваешься? – усмехнулся он, сложив руки на груди.
– Уже виделись, - буркнула я, отчего-то оставаясь на месте.
Гордость при этом усердно давила на ноги, чтоб те поскорее припустили в сторону комнаты Белой Сантаты. Пусть принц за нами побегает, если ему есть, что сказать!
Но я, не пойми почему, продолжала стоять пред василиском как к полу прибитая.
И что-то мне нашептывало из глубин души, что Алтимурсс прекрасно понимает, какой парадокс переживаю я в сознании, вновь раздвоившемся по его вине. Парень продолжал мерить меня насмешливым взглядом, опираясь спиной на стену ниши, в которой прятался. И молчал, испытывая мое терпение.
А я, как полная дурочка, глаз не могла оторвать от притягательной в своей наглости ухмылки принца. И, о позорище (!) от чуть расстегнутой на вороте рубашки, где угадывалось начало литых мышц его груди.
– Зачем тебя вызывал ректор? – спросил вдруг Алтимурсс, продолжая каким-то волшебством удерживать меня на месте.
– Благодарил за самоотверженную попытку спасти сокурсника, - уверенно соврала я.
– Лжешь, - сразу раскусил меня Алтимурсс.
– Какое тебе вообще дело?! – разозлилась я из-за собственного бессилия перед его магией.
Сейчас я вообще не сомневалась, что василиск как-то воздействует на меня, примагничивая к себе.
– Я не говорила о своем вымышленном даре, если ты об этом печешься! – зло выплюнула я, так и не дождавшись от него ответа.
– Тихо-о, - прошипел Алтимурсс, в мгновение ока затянув меня за запястье в свою нишу.
И прежде, чем я успела сообразить, что происходит, он развернул меня спиной к себе, зажав мой рот рукой:
– Услыш-ш-шат, - объяснил василиск свои грубые действия, а я замерла как бандерлог перед питоном.
И не потому, что он пугал меня своей резкостью. Сейчас меня мучили абсолютно другие чувства и эмоции. Я стояла, прижатая к крепкому торсу, в кольце сильных рук, которые буквально обжигали меня волнительным давлением со всех сторон, не позволяя вздохнуть от нахлынувших ощущений и желаний.