«Ах, им же можно уколоться!..»

Приглушенный ночной свет загорался по пути следования регента и тут же гас за его спиной.

«А что если вызвать леди Антарайн в комнату для медитаций и просто показать ей узор?» — подумал Линнервальд и остановился.

Это было очень резким, неприятным и некуртуазным решением.

Комната для медитаций — очень личное место. Только леди могла его туда пригласить, ведь это её, а не его комната…

Регент заколебался, размышляя, и свет погас. И он тут же увидел узкую светлую полосу под дверью спальни леди Антарайн.

Прекрасно! Она не спит! Волнуется, наверное, бедняжка!

Ну хоть в чём-то ему повезло сегодня!

Он свернул в коридорчик, ведущий к спальне, полагая, что леди Антарайн просматривает сейчас новостные ленты, переживая о судьбе наследницы, и скорее всего, вполне прилично одета.

Но шагов через десять с удивлением уловил приглушённые голоса.

— Зачем ты это с-сделала? — спросил мужской голос. — Разве ты не могла мне прос-сто с-сказать?.. Я прилетел бы… Где бы я ни был, я…

У мужчины был странный акцент, словно бы чуть-чуть с присвистом. И он был хорошо знаком Линнервальду.

Во время войны регенту Дома Аметиста часто приходилось иметь дело с главой Торгового Альянса Содружества, Рюком Хилингом. Не очень знатным, но очень умным и дельным человеком.

И глубоко порядочным, несмотря на профиль своих занятий.

Впрочем, это война сделала из торговца воина, закалив его характер. Много страшных лет альянсу силой приходилось оборонять торговые пути.

— Я думала, ты поймёшь меня! — голос леди Антарайн звенел так, что регенту сделалось неудобно.

До дверей оставалось ещё шагов десять, и он против воли не просто слышал отдельные слова, а прямо-таки подслушивал разговор. Но не уходить же?

— Пойму измену? Но как? Как я мог такое понять иначе, чем то, что я здесь больше не нужен? — судя по голосу, Рюк не врал.

Непонятно было только, о какой измене он говорил? Роман леди Антарайн и рыжего пирата был любимым «аперитивом» во многих высоких гостиных.

Леди изменила Рюку?

— Неужели ты не начал меня ревновать? Не захотел доказать мне, что ты сильнее, достойнее, чем этот рыжий дурак, Дисталь! Что ты преодолеешь всё, чтобы быть со мной!

Линнервальд, ускоривший было шаг, чтобы поскорее прекратить подслушивать, застыл на месте.

Он не верил своим ушам.

— Как я мог об этом подумать, Ис-скорка? — Линнервальд просто видел сейчас кривящееся от душевной боли лицо Рюка. — Ты не ровня мне. Я должен был знать с-своё мес-сто…

— Значит, ты просто не любил меня! — закричала леди, но голос её тут же прервался.

Раздался какой-то странный чмокающий звук. Потом шуршание…

И что-то упало на пол.

«Вот же Тёмная мать возьми эту леди, — обречённо подумал Линнервальд. — А я-то сидел над узорами чужих камней… Эта глупая баба впустила в свою постель Дисталя, чтобы позлить любовника. Не понимая, что пробивает таким манером огромную дыру в защите наследницы!»

Имэ, конечно, сразу воспользовался брешью. Он чуял слабые места, как собака гнилые кости.

Он прикормил Дисталя. Через него выстроил сложнейший капкан, в который заманил и Дерена, и наследницу.

У Дерена просто не было выбора, ведь Имэ долго и тщательно свивал события, притягивая одно к другому.

Если бы Дерен не увёз Сайко на Грану, она бы и в самом деле рано или поздно попала в петлю.

Но… история с Анкой не была демаскировкой планов Имэ.

Это была показательная демонстрация. Чтобы напугать Дерена и наследницу, заставить действовать как можно быстрее, на стрессе, делая всё больше ошибок.

Однако, даже спасая Сайко, Дерен увёз её как раз в уготованную ей ловушку — в логово проклятых на Гране!

Видят Белые, они заплатили Имэ, предупреждены и ждут своего шанса.

Им нужен наследник крови своего поганого Дяди, чтобы начать торговаться с Советом. Если не Дерен, то его сын от девушки хорошего рода.

Прошло 100 лет. Настоящие предатели давно уже умерли, а их дети и внуки хотят выбраться из долины любой ценой.

Сейчас они никому не нужны. Их не слышат сильные.