"Подумать только - парню-то досталось не хуже моего. Да какой другой безусый дворянчик так быстро подпустил бы меня к себе? А с этим работать - одно удовольствие. Почему? А потому, химера всех задери, что у парня нет стержня. Нет, парень вовсе не дурак, как все до сих пор считают. Он просто нуждается в сильном плече. В мужском плече. Хотя откуда ему взяться-то в этом змеином кубле? Да, у него есть отец. Но его отцу, видимо, ближе нужды своего князя-покровителя. Мать с сестрой? Но тем уж точно важнее их собственные дела. Дворянчики-однолетки из соседних поместий наверняка сплошь да рядом жеманные подхалимы и попрошайки. Дел Армак мог бы помочь юнцу стать более мужественным, но... И кто остается? Слуги, учителя? Слугам за это никто не приплачивал, а учителя следят лишь за обычным воспитанием. И с кем ему водиться? Вот и имеем, что имеем. Хох, вокруг не люди, а одни уроды - пожирателя им в постель!"

На этой веселой мысли я и уснул.

***

Но я не мог себе позволить веселиться напропалую, поэтому следующий день посвятил очередной части своего плана - мне нужно было получить возможность выйти из особняка. Во-первых, для того, кто полгода провел в тюрьме, постоянное проживание среди четырех стен сродни мучению. А во-вторых - была еще одна часть головоломки, которую мне надлежало решить.

Я приложил все свои умения: развлекал, ублажал, смешил Эрнана. Но юноша упорно отказывал мне в праве хоть на минуту покинуть дом. То ли его страшил наказ маменьки, то ли он мне не до конца доверял, но все мои попытки разбивались, как вода о камни. И сколько я ни объяснял ему, что никуда бежать не собираюсь, - все было напрасно.

Я не лгал ему - в этот раз. Бежать мне было некуда и незачем. Если я не получу обещанной награды и сбегу - на меня ополчиться весь воровской мир. Ведь пока я был у Вортексских, я был пленником, и моя голова на время была в безопасности. Если бы я покинул особняк Вортексских и вернулся в тюрьму, то стал бы пожизненным должником. Ведь для того чтобы покинуть ее, кое-кому пришлось кое-что дать на лапу, и дать немало. И деньги эти придется отдавать. Кому? Конечно, мне. А поскольку деньжат у меня давно не было, это была прямая дорога в услужение более удачливым сокамерникам. Хорошо, если к Арнику Заку. А если нет?

Самое интересное, что по глазам плутоватого Раена я видел, что именно он мне верит. Бьюсь об заклад, он уже на следующий день знал о том, кто я, почему я здесь, и всю остальную мелочь, - статус телохранителя наследника обязывал. Уж он-то понимал, что бегство не в мою пользу. Но в данном случае он ничего не решал. А уж лезть с советами к своему хозяину... Нет, не для этого пришел на службу.

Но эта часть плана была очень важна, ведь я плел свою интригу не только против сокамерников и богатеев. В этом деле участвовала и третья сторона - банда разбойников, именовавшая себя "Шесть ножей". И если этот узелок не завяжется - многое полетит в тартарары.

Мне ничего не оставалось делать, как посвятить своего знакомца в часть плана. Но только в часть.

– Эрнан, тут дело серьезное, - сказал я, окончательно убедившись в тщетности своих уговоров.
– Я не хотел тебе говорить всего, но раз другого выбора нет...

– Слушаю, - странным тоном вопросил он. В нем слышалось многое: от попытки казаться непоколебимым до искреннего любопытства.

– Я готов рассказать тебе еще часть истории, - хмуро начал я.
– Она объяснит тебе, почему я так рвусь наружу.

Юноша продолжал молчать, но его взгляд требовал продолжения.

– Помнишь, с чего началась моя история?

Он кивнул, и черные вихры на миг рассыпались по лбу.

– С того, что в мою камеру подселили заключенного. И он похвастал нам, что его банда собирается напасть на Графиню Вортексскую с дочерью.

Опять пауза.

– Бандиты знали все: в какой день поедет карета, по какой дороге, кто именно в ней поедет, будут ли у них деньги. И знали про охрану - сколько ее будет и как она будет вооружена.

Юноша снова кивнул. Все это он слышал. Но в отличие от меня, повода для волнений не находил.

Зато быстрее всего в моем намеке разобрался Раен.

– Им разболтали. Кто-то из нашего поместья, - не выдержал напряжения он и тут же прикрыл рот ладонью. Но юнец не разозлился на чересчур несдержанного слугу. В тот момент ему было не до нравоучений: Раен указал ему на то, что он, по своей неопытности, проглядел.

Собравшись с мыслями, юноша пристально взглянул мне в глаза.

– Это правда? Кто-то из наших слуг...
– На остальную часть фразы у него не хватило смелости.

– Да, - милостиво отозвался я.
– Кто-то из ваших слуг был болтлив с разбойниками.

– Но кто? Кто этот негодяй?
– взвизгнул он: природная вспыльчивость крови мигом напомнила о себе.