Я не думала в этот момент ни о чем. Мама, папа, Лебедева, Катя и температура. Ещё никогда я не чувствовала себя так хорошо. Озноб прошел, зубы перестали стучать. Все же как хорошо, что я заболела, а Джек влез в мое окно.

Я три дня проболела и меня не покидало ощущение, что я пропустила целую вечность. Но в школе все было как обычно. Алгебра, физика, сочинение по русскому языку.

На большой перемене встретилась с Лебедевой и Катей. Они стояли возле кабинета биологии и осуждающе смотрели на меня.

Первая заговорила Лебедева.

— Ну как? Передала записку Джексону?

Послышался тихий смешок. Кажется, это пискнула Катя, прикрывая рот ладошкой. Эх, Катя, Катя, ты наверное еще не знаешь, что усидеть на двух стульях сложнее всего.

От ее вопроса и пристального, лисьего взгляда, хотелось забиться в самый дальний угол. Даже если бы я сейчас ответила, то получилась что-то несвязное. Буквы посыпались, перемешались, как бабуля перемешивала винегрет.

— Передала, — услышала позади себя голос Джексона и обернулась. Он стоял за моей спиной. Затем он подошёл ближе и положил руку мне на плечо. Я вздрогнула.

— Может, ты ещё ей встречаться предложишь? — Лебедева продолжала язвить.

— Если будет надо — предложу. А ты скоро своим ядом захлебнешься.

Лебедева сморщила нос, но больше ничего не ответила. Пошла вперёд, как фотомодель идет на каблуках по подиуму, Катя за ней хвостиком. В прошлой школе, таких как она называли «шошка». Точнее шестерка.

— Спасибо — я повернулась лицом к Джексону и легко улыбнулась. Перед глазами стоял тот самый вечер, когда он готовил чай, укрывал мои плечи теплым одеялом и поцеловал в лоб.

— Должен же я заботиться о сестренке, — шепнул мне на ухо, затем подмигнул со своей шикарной улыбкой и зашагал по длинному коридору.

Я для него сестрёнка… А он? Кто он для меня? Парень, которого я так хотела ненавидеть, в итоге из-этого ничего не получилось.

В последние два дня в школе мне нравилось. После того, как мы выступили в Альбионе отношение одноклассников немного выровнялось, несмотря на то, что Лебедева ставила жесткие рамки. Вчера ко мне подошла Кира, хорошо сложенная девчонка, она профессионально занималась теннисом и из-за постоянных тренировок ее часто не было в школе, но все же мы несколько раз пересекались на уроках физкультуры и она единственная, кто из девчонок не смеялся, когда мы сдавали кросс.

Кира хлопнула меня по плечу и сказала, что смотрела мое выступление в рутубе. После нее потянулись другие и увлеченно задавали вопросы:

— Как это играть в группе Джексона?

— Клево, — тихо отвечала, прятала глаза и краснела. Моя уверенность свернулась калачиком где-то в районе лопаток, хотя в этой ситуации можно было свободно расправить плечи.

— А волчонок оказался не совсем волчонком, а настоящей волчицей, — с широкой улыбкой говорила Мира. Мира высокая девчонка с красивыми волосами, они так вились, будто она сделала очень дорогую завивку. Мира редко высказывалась, в основном занимала нейтральную сторону. Одна из ее любимых фраз: «Мне фиолетово».

— Пришла, взяла и покорила. Учись Лебедева! — крикнула Кира. Кира высокая с очень сильными, накаченными ногами. Она постоянно хлопала меня по плечу, даже когда на физкультуре я прибежала самой последней. Тогда она сказала: «Надо подкачаться», эта ее простая фраза немного подбодрила.

Лебедева поджала губы, а потом своей королевской походкой демонстративно вышла из класса. Я посмотрела ей вслед. Даже если я смогу выиграть конкурс, стану известной во всем этом холодном, суровом городе, она все равно будет меня ненавидеть. Может все потому что видела во мне конкурентку.

Похоже, Лебедевой все это не нравилось. Лебедева постоянно привыкла быть в центре внимания, а здесь пришлось немного подвинуться. Ее теплое местечко под солнцем пытается занять кто-то другой, конечно она будет скалить свои белые зубы.

Мы сидели в кабинете музыки и Джексон рассказывал, что после классного выступления в Альбионе нас пригласили в «Бравл Старс».

— Шикардос! — крикнул Дэн хлопнул в ладоши.

— Это самый крутой клуб в городе, — Лео скрестил руки на груди.

Крутой… Я не знала, как сообщить Джексону, что мой отец поставил табу на музыке.

— Так что петляем с последнего урока. Занимаемся до полной катушки. Предстоит много работы.

Прогуливать уроки… Джек помешан на тренировках. Называется: вижу цель не вижу препятствий.

— Последний русский. Прогулять русский все равно что подписать приговор на годовой контрольной, — расстроенно произнес Лео.

— Значит подпишем, — Джек стоял на своем.

Дэн хлопнул ладонью по парте.