Сирена и Эми переглянулись и крепко взялись за руки. В другой руке Эмеральд продолжала до побелевшей кожи удерживать меч. Было страшно. До безумия колотилось пойманное в силки сердце. Что с ними будет, как только кальдерранцы ворвутся внутрь...

На долю секунды она представила их, шагающих по коридорам, высматривающих добычу.

– Надо было украсть у Тины сон-травы, - прошептала Сири, вполуха слушая молитву Аспры.

Эми покосилась на подругу.

– Нельзя так, что ты...

– Нас все равно убьют. Убьют жестоко, не обманывайся, Эми. А если еще и надругаются перед смертью...
– Сири бессильно закрыла глаза.

Перед глазами поплыло от ее чудовищных слов, но Эми приказала себе держаться и не думать о плохом.

Когда кальдерранцы под визги послушниц снесли дверь и в главный зал, Аспра продолжала молитву. Притихшие и перепуганные, девушки боялись пошевелиться. Некоторые отчаянно оглядывались, но, встретившись с глазами воинов, судорожно отворачивались и с новой силой принимались молиться. Бежать никто не смел. Да и куда? Девушки оказались в ловушке.

– Так-так... Что тут у нас?
– до Эми донесся мужской голос, высокий и холодный.

Осмелившись оглянуться, она увидела светловолосого кальдерранца, и в испуге отшатнулась. Но потом поняла, что этот воин совсем другой, хоть на того и сильно похож. Она запомнила жестокое равнодушное лицо возле Золотой Лиры на всю свою жизнь.

Наряд этого бросался в глаза, весь его сияющий и ослепляющий вид указывал, что мужчина из знати. Длинный плащ на меху, брошь, переливающая драгоценными камнями. Пальцы в перчатках усеяны перстнями, прямо как у того. Длинные светлые волосы убраны в хвост серебристой атласной лентой. Лицо красивое, но выражение на нем отталкивающее. И было в нем что-то еще, неприятное... В манерах речи, походке и важном виде. Брезгливо осмотрев зал, он сухо отдал приказ мужчине за спиной:

– Никого не выпускать. Торли?

Рядом с ним показался еще один светловолосый. Тоже нарядившийся, точно на бал, но сильно ниже ростом и полнее. Пухлые щеки его раскраснелись, лоснились от езды. Торли устал. Волосы до плеч обрамляли его лицо, и они, пожалуй, были единственным украшением этого мужчины. Лицо его было совсем неказистым.

– Чудесно! Вот это находка, братишка. Главное, все чисты и непорочны, хоть сейчас женись, - противно хохотнул Торли.

– Жениться на сиротке из монастыря?
– Длинный посмотрел на брата как на умалишенного.
– Глупец, они годятся только для Алого дома.

Что за Алый дом Эми даже думать не хотелось, но она чувствовала по заинтересованным взглядам воинов, что что-то не очень хорошее.

– Да я пошутил, Освальд, - сконфуженно замялся мужчина.

Воины окружили девушек по всему периметру огромного зала, рассматривали и громко шутили. Но пока не трогали, и в Эми еще не растаяла иллюзия, что все может обойтись.

– Слабые, кроме книг и молитвенников, сроду в руках ничего не держали. Такие зачахнут еще на перевале, не дойдут до земель Кальдеррана, - раздался за спиной еще один голос.

Низкий, с легкой хрипотцой. И до того знакомый, что волосы на загривке дыбом поднялись. Не удержавшись, девушка резко оглянулась и увидела того самого воина, который повстречался им с Маро. Душа будто покинула тело, так ей стало худо. Голова закружилась от одних только воспоминаний о том, как он пробрался в ее голову.

Схожесть со стоящей рядом друг с другом парочкой, указывала на то, что все они братья. Так и оказалось.

– Ты меня смешишь, братишка. Насколько я знаю, ты перепробовал уже всех наложниц в замке. Неужели, не хочется чего-то нового?
– оскалился Освальд.

Воины замерли, переглядываясь, но юноша ни капли не смутился. Взглянул на брата плавно и невозмутимо.

– Они прекрасно обучены, - спокойно парировал кальдерранец.
– А эти...

Он скривился, скользнув холодным взглядом по головам послушниц. Эми поспешно отвернулась, с горечью уставившись на каменный пол под коленями. Она догадывалась что именно эти трое обсуждали. Проклятые отродья...

– Да заткните кто-нибудь эту старуху!
– неожиданно рявкнул Освальд, топнув ногой.

Только сейчас Эми сообразила, что монахиня Аспра продолжала бормотать молитву, глядя на врагов с лютой ненавистью в глазах. Сморщенные худые руки, удерживающие молитвенник, тряслись, но она ни на мгновение не останавливалась.

Один из воинов направился к монахине сквозь толпу, и девушки в ужасе закричали, бросились врассыпную. Сама не понимая, что делает, Эми вскочила на ноги и встала перед Аспрой, закрывая ее собой. В руке отчаянно дрожал меч, но глаза горели твердостью и решимостью.