— Спасибо, — проглатываю слезы.

— Надень то платье. Розовое с белыми оборками, — просит он.

Этому платью уже сто лет, но оно неприкосновенно и занимает почетное место в шкафу, потому что именно в нем я была, когда мы с Вадимом познакомились. Оно наш счастливый оберег.

— Хорошо, — я перестаю икать и дрожать, как осиновый лист на ветру, — дай мне три минуты.

— Ничего, что мы бросили ее одну? — спрашиваю, когда отъезжаем от дома.

Мы на такси. Зотов сказал, что хочет хорошего вина в компании прекрасной девушки, и кто я такая чтобы ему отказывать? Поэтому его черный танк с хромированными обводами остаётся в гараже, а мы несемся в сердце города на развеселом желтом такси.

— Ничего с ней не станет. Не маленькая, — Вадим только отмахивается.

— Я знаю, но…она выглядела такой несчастной.

— Мне надо было ее утешить? Подтереть сопли? Взять на ручки? Ты прости, но у меня с женой беда приключилась, так что проблемы Зои мне как-то по барабану.

Мне стыдно. Очень-очень. Потому что приятно.

Знать, что ты самая-самая для человека, которого любишь — это как бальзам на душу. Даже как-то светлее становится, и проблемы, обрушившие мой день ниже плинтуса, уже не кажутся такими жуткими.

Да, очень болезненно. Но кто сказал, что вся жизнь должна быть сладким пряником?

Пусть хреновый опыт, но мой.

Это я себя так убеждаю, чтобы не вздрагивать каждый раз, когда вижу, как по тротуару несется очередной электросамокат.

Вадим берет меня за руку, а потом и вовсе притягивает ближе, укладывая к себе на плечо, и я против воли улыбаюсь. Он прав, жену спасать надо, а то она, то есть я, совсем приуныла.

В Мистери встречают приветливыми улыбками.

— Рады вас видеть, — управляющий Павел тут работает уже не первый год, и тут же узнает постоянных клиентов. Он провожает нас к столику, выдает меню в дорогой оплетке и, вежливо откланявшись, оставляет наедине.

— Что будешь заказывать? — интересуется муж, скользя взглядом по строчкам в меню.

— Я…я… — на меня внезапно нападают трудности выбора, — я не знаю.

Он переводит на меня взгляд полный недоумения.

— Не голодна?

— Голодна, просто хочу и мясо, и рыбу, и салат, и еще что-нибудь.

— Ни в чем себе не отказывай.

— Ага. Обожраться и лопнуть, — ворчу, а сама продолжаю листать страницы, выхватывая то одно название, то другое. Мне действительно хочется всего и побольше.

— Будешь жирненькая, — мечтательно произносит муж.

— Эй!

— Зато не украдут.

Я кидаю в него скомканной салфеткой, и он ловит ее на лету. Смеется:

— Вот, теперь узнаю свои Милу.

Нахал.

Когда подходит официант, я заказываю салат. И хрустящие креветки. И шашлык. И овощи запечённые. И грибы на гриле. Куда же без грибов. И десерт. Два десерта.

Вадим только глазами хлопает, когда я озвучиваю все свои хотелки, и сам ограничивается салатом и горячим. Показываю ему язык и отворачиваюсь. Нечего на меня так смотреть. У меня сегодня стресс дикий, справляюсь, как могу.

Это был хороший вечер.

Мы много разговариваем, смеемся, оставляя за бортом тему сегодняшнего происшествия. И оно уже не кажется таким зловещим и подавляющим. Мне просто не повезло оказаться не в том месте, и не в то время.

Вот и все.

Зато на следующий день меня настигают последствия ночного обжорства. Мне с трудом удается дождать того момента, когда Вадим уйдет на работу, а Зайка сбежит на свои занятия. Как только за ними закрывается дверь, я сломя голову несусь в туалет, не зная, какой частью лучше прикладываться к унитазу. То ли верхом, то ли низом. Потому что крутит адски с обеих сторон.

В итоге побеждает тошнота. Я только успеваю поднять крышку, собрать волосы в пучок, и склониться над белым другом, как из меня буквально фонтаном выходит все, что вчера было съедено. И шашлычки, и десертики, и даже грибочки.

Продолжается этот беспредел долго. Уже в животе пусто, и он протестующе урчит, отзываясь на каждый спазм, а я все давлюсь.

— Да сколько можно, — со стоном вытираю слезы, которые льются сами по себе.

Внутренности сокращаются еще раз, как бы говоря: столько сколько нужно.

Спустя бесконечность, я выползаю из туалета, и поматываясь иду на кухню.

Мне нужен сладкий черный чай. Я пью его мелкими глоточками, чтобы снова не спровоцировать приступ. Потом закидываю внутрь какие-то таблетки от живота и, кое-как приведя себя в порядок, иду на работу, дав себе пламенное обещание закончить пораньше. А заодно клянусь, что больше никогда не буду столько жрать. Даже если это будет пирожное Наполеон, обложенное грибами, шашлыком и печеными перцами.