– Ты знаешь, что я тебя люблю?

– Знаю, крошка.

– Ты знаешь, что я размазня?

– Наблюдала, мне не понравилось.

– Мы что-нибудь придумаем с этим домом. Пока не пишите никуда, - задумчиво протянула я, глядя на кусты-ограждения парковки у здания суда.

– Ты выглядишь так, будто у тебя есть идея, - Айрин даже подскочила на месте, задев стол, отчего телефон шлепнулся, явив мне потолок в побелке.

– Пока только в зародыше, даже в слова оформить не получается.

Вот странно, буквально секунду назад в голове роились идеи, которые пропали как по хлопку в тот момент, когда Айрин отключилась. И я просто сидела и смотрела на кусты, время от времени делая глотки крепкого кофе. Кстати, от Эдмундо. Тетя Роза за ним присматривает.

Люди часто говорят про «черные полосы». Вроде, как после них обещаны белые. Что-то мне подсказывает, что слова той песни были очень даже правдивы: «здесь любая полоса на любителя».

Как же чешутся укусы клопов.

Да еще и на лице. Сейчас-то все самое страшное прикрывают волосы, но совсем скоро моим ликом можно будет вытаскивать кошельки прохожих в темных подворотнях. Или устроиться коллектором. Или…

Мысль в заготовке роилась на периферии сознания. Когда я так и не встретила Архарова, я почти поймала ее за хвост. Когда возила господина Штей млера по встречам, казалось, она уже даже сформировалась, вот только, наверное, где-то ну очень глубоко в подсознании.

Когда уже в своей временной норке я лежала без сил, уставившись в потолок, та самая идея, кажется, начала, наконец, обретать здравые формы. А, может, сработал аккомпанемент бабы Люды, которая читала какую-то молитву надо мной со свечкой в руках, но суть от этого не меняется.

Идея родилась. Но мне нужна Айрин.

– Ты сумасшедшая, - в который раз повторяла Айрин, пока мы шагали за секретарем по откровенно вызывающему цыганским шиком коридору.

Как строительная компания может страдать такой безвкусицей? Повсюду позолота, коричневая кожа, инкрустация под бриллиант, тяжеленая хрустальная люстра, от которой становилось тяжело дышать.

– Есть идеи лучше? – Возмущенно шикнула на подругу.

Наши жильцы на днях получили уведомления о выселении. Обычно этот процесс занимал от нескольких месяцев до года, так сказал Штеймлер. Та идея, которая родилась, была сырой и наивной, она просто заключалась в блефе. Прошла всего неделя с тех пор, как я узнала, что моих друзей выселяют, а свой прежний дом я могу и не вернуть. И всего три дня, как мои жильцы получили уведомления покинуть дома в течение месяца. И расселяли их по разных уголкам области.

Штеймлер сказал, что мой блеф может сработать. Еще и снабдил некоторыми инструкциями.

– Мне не в лом давить на жадность застройщиков, но что, если не проканает? – Никогда не видела, чтобы Айрин настолько боялась чего-то.

– Не сработает, придумаем что-то еще, - чуть более резко, чем должна была, ответила я. Мы уже подходили к высоким двустворчатым дверям, покрытым резьбой и… позолотой.

Все просто: мы предоставляем все, что нашли, что может доказать архитектурную ценность дома. Будем давить СМИ и шумихой, а главное – временем. Комиссия может годами доказывать статус архитектурной ценности здания, а им нужно побыстрее. Да и райончик на самом деле – не самый лакомый. Из-за болотистой почвы что-то серьезное там не построишь Нужно переделывать все коммуникации, общественный транспорт оставляет желать лучшего. Да, недалеко от центра, но это единственный положительный момент.

Айрин мне что-то продолжала шептать, пока в глубине души я молилась всем богам и звездам, чтобы план сработал. Потому что, вряд ли мы придумаем что-то получше, а такая история не должна закончится разлукой моих друзей.

– Марк Васильевич, - сказала секретарша вглубь кабинета, открыв дверь, - встреча на десять.

А мы с Айрин так и остались стоять в дверном проеме, разинув рты.

Как мыши за дудочником, мы с Айрин прошли за наши места на другом конце от Архарова стола.

Айрин время от времени бросала на меня косые взгляды, а я же приказала крови не отхлынивать от моего лица. Не хватало еще бледнеть перед ним, как кисейная барышня.

Мне даже удалось сухо поздороваться со всеми присутствующими: помимо Марка, в огромном зале находилось еще двое мужчин, которые рассматривали нас с Айрин, как я клопов в квартиры бабы Люды. В отличие от Архарова…

Черные глаза смотрели прямо на меня неотрывно. Даже как-то злобно. Хотя нет, скорее жестко.

Айрин кашлянула и незаметно ущипнула меня за коленку.

– Иосиф Аркадьевич лично просил о встрече с вами, - завел беседу тот, что справа от Архарова скрипучим голосом, - мы согласились лишь из уважения к нему. Итак, мы вас слушаем, юные леди.

Вот так нас резко и припечатали тем, что мы ещё маленькие несмышленыши, да еще и одолжение нам сделали.

Хорошо, что Айрин была рядом. Начать речь четким голосом у меня не получилось бы ни за что, а вот моя подруга, проигнорировав снисходительный тон архаровского подпевалы, очень бойко стала выкладывать все то, что мы подготовили.