Последнее предложение она так тихо сказала, что Хару услышал лишь отрывками, но переспрашивать не стал, и так смысл не уловил. К счастью, доски тут тоже имелись, поэтому Хару выбрал две самые крупные и взял их в руки, а вот чем их крепить — не придумал. Он напружинил ноги и с лёгкостью запрыгнул на крышу — хоть какая-то польза от его нынешних ног-лап. Дыра, в которую провалился Хару, когда свалился с неба, оказалась не такой уж и большой. Одной доски оказалось достаточно, чтобы просто закрыть её. Хару просто положил её в надежде, что ту не сдует ветром, и спрыгнул на землю, вернув вторую доску в пристройку.

— Я закончил, — с гордостью заявил он, подходя к храму и радостно глядя на хозяйку.

Та старалась спрятать улыбку и подавить смешок, но не удержалась.

— Что, так просто?

— В дождь узнаем, — насупился Хару, не понимая, что сделал не так.

— Будешь ждать со мной дождя?

— Да… Если ты не поможешь найти Асахи, то мне всё равно больше некуда идти.

Хару считал невероятным везением, что он познакомился именно с этой девушкой, а не человеком, охотящимся на ёкаев и другую нечисть. По рассказам и родных, и людей, на земле таких много, и не все знали, что тэнгу и люди заключили мир. Другие же ёкаи питались плотью и душами людей, а люди в свою очередь охотились на ёкаев, не все желали жить в мире, поэтому и добрый миролюбивый Хару мог попасть в беду.

— Цую*** не скоро настанет, а мелкие дожди редко приходят.

— Тогда зачем ты попросила меня починить крышу? — с неподдельным изумлением поинтересовался Хару, а девушка снова не смогла удержаться и звонко захохотала, продолжая стоять на пороге. Смущённый тэнгу не спешил заходить внутрь.

— Не думала, что ты надолго задержишься, — загадочно ответила хозяйка, но подвоха в её словах Хару не уловил, хотя по её интонации какой-то скрытый смысл там присутствовал. — Проголодался?

— Очень, — тут же согласился Хару и вдруг почувствовал, как заурчало в его животе.

— И я умираю от голода, — пожаловалась девушка и широко улыбнулась. — Заходи, поедим.

Она отступила в сторону, желая пропустить тэнгу в храм. Тот не обратил внимания на её изучающий взгляд, как и не заметил хищного оскала, и уже собрался зайти, как вдруг что-то ударило его по спине.

— Ай! — воскликнул Хару, как что-то грохнулось на землю. Перед ним лежал оранжевый плод, который тэнгу с удивлением поднял и повертел в руках. — Это хурма?

— Глупости, хурма не растёт весной, — возразила девушка, с подозрением прищурилась и огляделась по сторонам. — Пойдём внутрь, наверное, люди решили поиздеваться над нами.

— Разве ты не мико? — Хару обернулся на неё. — Люди не уважают жриц храма?

Некоторое время они стояли в тишине, пока до девушки с глазами цвета ямабуки доходил смысл его слов, после чего она разразилась громким и заливным смехом.

— Я что-то не так сказал? — тэнгу смутился и вновь покраснел.

— Ты считаешь меня мико? — переспросила она, продолжая смеяться, её неестественно широкая улыбка пугала. — Ладно, можешь и так называть. Пойдём внутрь скорее, я думаю, это недоброжелатели кинули в тебя хурму.

Пока тэнгу мялся на месте и пытался решить, следовать ему за девушкой в храм или же проверить, откуда взялась хурма, как вдруг второй твёрдый плод прилетел ему в спину.

— Ауч! — возмутился Хару и резко обернулся. — Я пойду поговорю с твоими недоброжелателями.

Хозяйка храма резко развернулась, ударила руками по стене и зашипела:

— Нет! Вернис-сь!

Хару уловил в её голосе нотки злости и страха и обернулся, заметив ужас во взгляде.

— Не переживай так за меня.

Он улыбнулся и уверенно пошёл в сторону, откуда кидали хурму. В груди разливалось тепло: оказывается, приятно, когда кто-то так сильно переживал за него. Он всего лишь хотел узнать, почему люди обижали несчастную жрицу, а она, должно быть, испугалась, что и ему достанется. Он радовался, думая о том, с какой хорошей девушкой познакомился. Бедный наивный Хару…

Тэнгу с уверенностью перепрыгнул через забор, снова радуясь своим птичьим ногам и не чувствуя боли от недавних ран, огляделся по сторонам. Прямо у ног лежала хурма, которую Хару поднял и покрутил в руках — выглядела вполне нормальной. На тропинке в кэне**** от него лежал ещё один плод, такой яркий, что сложно не заметить. Хару подошёл к нему и тоже поднял, в следующем кэне лежал очередной, а за ним и третий. Хурма вела его куда-то по тропинке. Некоторое время тэнгу набирал плоды в руки и двигался вперёд, но вскоре удерживать их стало сложно, а со стороны храма раздался едва доносящийся голос хозяйки, переполненный жалости:

— Хару?

Хару посмотрел вперёд — след из хурмы не кончался — и вздохнул, после чего развернулся и пошёл в сторону храма. Если недоброжелатели вернутся, он обязательно выйдет и попросит не обижать жрицу, а пока не будет пугать её и заставлять переживать. Хару с лёгкостью перепрыгнул через забор и подошёл к входу с радостным восклицанием:

— Хозяйка, я вернулся!

Он постучал ногами-лапами по земле, чтобы стряхнуть грязь, лишь затем переступил порог. Жрица исчезла.

— Хозяйка?