— Алевтина, в чем дело? — грубый голос Айдарова пробивается сквозь налет паники, вот только резкие вдохи мешают мне говорить. Я как беспомощный лист, прибитый ветром к столбу, и единственное, что у меня выходит, — это отчаянно цепляться за лацканы его дорогого пиджака. А потом становится слишком поздно для разговоров…

— Парни, да у нас джекпот.

Каждый атом моего тела жаждет сжаться в невидимую молекулу и исчезнуть от этого презрительного голоса. Пальцы сводит от боли из-за того, с какой силой я сжимаю в них плотную ткань пиджака, уткнувшись взглядом в грудь Хакима.

— Тебе не стоило приходить, — шепчу дрожащим голосом, после чего несмело заглядываю в глаза Айдарову, по крайней мере, пытаюсь это сделать, ведь он смотрит поверх моей головы. Но я вижу достаточно, чтобы внутри все сжалось от жестокости, которая теперь написана на его лице. Мне он, разумеется, не отвечает.

— Я смотрю, тебе мало проблем, парень, — как ни в чем не бывало начинает Хаким, а потом силой отцепляет от себя мои онемевшие руки и делает шаг вперед, заслоняя меня широкой спиной.

— Ты и есть моя проблема.

Я больше не вижу лицо Айдарова, зато бывший со своими ухмыляющимися дружками прямо на виду, ведь они стоят на ступенях, словно нарочно демонстрируют свое численное превосходство. Но, похоже, появление Хакима все-таки сбивает их планы. Он последнее, что отделяет их от цели, которую они преследовали. И, судя по всему, отступать не собираются. Потому что в следующее мгновение Завгородний бросается на Хакима.

Взвизгиваю и тут же прикрываю дрожащими пальцами распахнувшийся в изумлении рот, когда Айдаров уворачивается и, схватив Завгороднего за грудки, впечатывает того в стену.

— Тебе пиздец будет, — шипит Костик то ли от боли, то ли от раздражения из-за превосходства противника. Но следующие угрозы глушат три четких удара в его нос. Хруст, за которым следует сдавленный вопль, а затем в воздух просачивается холодный металлический запах крови…

В животе скручивается тяжелое напряжение, грозящее подступить к самому горлу, но я ничего не могу с ним поделать, и в полнейшем оцепенении продолжаю наблюдать, как Айдаров отпускает Завгороднего и позволяет ему с глухим стоном завалиться к своим дизайнерским ботинкам, на фоне которых Костик смотрится пятном грязи.

— Ты… гребаный псих, — пыхтит он, сжимая рукой явно сломанный нос — кровь струится сквозь его пальцы.

В глубине души часть меня испытывает жалость при виде истекающего кровью Костика, но эта часть находится слишком глубоко, чтобы я позволила ей затуманить мне мозг. Завгородний мудак, и сломанный нос — меньшее, чего он заслуживает. Особенно после того, как этот ублюдок предложил отдать меня в уплату долга. И я даже не хочу гадать, позволил бы он этому случиться или все же лишь блефовал. Потому что ответ очевиден…

— Ладно тебе, чувак, остынь… — бубнит как сквозь слой ваты.

— Они трогали тебя? — рокочущий низкий голос Айдарова вытягивает меня из ямы оцепенения, и, проморгавшись от скопившихся слез, я наконец отрываю взгляд от бывшего и нахожу бесстрастное лицо Хакима.

По инерции мотаю головой. Мое дыхание резкое и в то же время глубокое. Отчасти я сказала правду. Прикасался ко мне только Завгородний. Но у парня в красной толстовке остался мой телефон. А еще у него есть нож, наверное, поэтому я не решаюсь сказать обо всем Айдарову. Не хочу, чтобы его жизни что-то угрожало.

И все же мне не удается предотвратить то, что происходит в следующее мгновение.

Дружок Завгороднего — тот самый, в красной толстовке — оказывается рядом с Айдаровым так быстро, что тот не успевает отреагировать на движение и получает удар в лицо. А затем парень достает нож и, ловким движением руки раскрыв его, делает выпад в сторону Хакима…

Воздух застревает в горле подобно раскаленному лезвию, и я позволяю стене поддержать меня, чтобы не упасть от шока.

Айдаров хватает ублюдка с ножом за шею, а затем впечатывает лицом в стену, позволяя глухому шлепку прокатиться ознобом по моим конечностям. Второй парень уже сомневается, стоит ли присоединяться к драке, с его конституцией даже не стоит и пробовать, разве что исподтишка, однако Айдаров хватает его за капюшон и рывком дергает на себя, второй рукой обхватывая за обе щеки.

— Я даю тебе шанс убраться отсюда. — Тот судорожно кивает, часто дыша через нос. — Но твои дружки останутся со мной.

После этого Хаким швыряет его вниз по ступеням и парень, спотыкаясь, убегает прочь.

На мгновение повисает тишина, которую нарушает лишь клацанье пальцев Айдарова по экрану телефона и приглушенные стоны Завгороднего и его дружка. От тяжело вздымающихся плеч Хакима я перевожу взгляд на два лежащих тела, и стоит только тому, в красной толстовке, попытаться подняться, как ударом ноги Айдаров тут же лишает его этой возможности.