С тихом скрипом открылась дверь, и на порог… выползло нечто.

Не вышло, а именно выползло. Да и на человека оно мало было похоже. Пусть были руки-ноги, тело, да и голова. Только двигался старый Хилгард странно: руки-ноги вывернуты, голова под непонятным углом, словно ему шею свернули. Да и глаз не было, лишь красное пламя бездны в окружении чернильной тьмы.

Корзинка выпала из ослабевших рук и с грохотом приземлилась под ноги. Лопнул пузырь с компотом и залил ароматные пирожки.

А существо среагировало на звук и бросилось на меня.

Боги, как же я кричала. Аж уши заложило.

А еще я и глаза зажмурила.

Поэтому и пропустила вспышку света, который ударила в грудь старика, отбрасывая его назад к двери, которая, не выдержав напора, слетела с петель.

– Жива? Он тебя не тронул?

Кай, с трудом стоявший на ногах после выброса, принялся лихорадочно меня ощупывать.

– Д-да.

Кто бы мог подумать, что старший брат из вредности отправится за мной, мечтая доложить потом отцу, а вышло… А ведь тогда ему было лишь четырнадцать.

Я повисла на шее Кая и, уже не скрываясь, громко разревелась.

А там и отец подоспел.

Выпорол он меня знатно, да я и не сопротивлялась.

Хилгарда связали цепями и принесли в дом, где над ним всю ночь просидела мама.

Старик потом долго просил у меня прощения. Я простила и поняла. Но это ничего не могло изменить. Всё изменилось безвозвратно. А забыть его кровавые глаза и саму тьму в их глубине у меня так и не получилось.

Лишь Монрей и Хоторны были невосприимчивы к яду тварей тьмы. Да, мы реагировали, могли неделю валяться в горячке, но справлялись и потом жили как раньше.

Сжав кинжалы, я бросилась к трещинам, которые за этот короткий промежуток времени будто стали еще больше.

«Не успеваю. Не получается».

Позорное отчаяние и сомнения в собственных силах сковали все тело, и болезненный спазм перехватил горло, мешая нормально дышать.

Пришлось выделить драгоценные секунды для успокоения.

«Это ничего не значит! Пока я здесь! Пока жива и могу сражаться, ничего не кончено!»

Я с удвоенной скоростью принялась рубить нити. Именно они не давали трещинам сомкнуться.

Уничтожу нити и смогу заделать прорывы.

Треск, грохот, пепел и пот, застилающий глаза, шелест множества крыльев и ветер в ушах вперемешку с грохочущим пульсом. Расслышать что-то еще в этом шуме было практически невозможно.

Но когда птички пробрались за защиту, я отследила.

И дело не только в том, что звуки немного изменились. Сама обстановка стала вдруг другой. Когда падает один из уровней защиты, это сразу чувствуется.

Стиснув зубы, я снова занялась трещинами, стараясь не думать о том, что происходит в городе. Там есть маги. Они помогут.

Но все равно, как бы я ни старалась, сосредоточиться получалось всё сложнее.

Снова раздался оглушительный треск, который увеличил дальние разрывы еще на пару сантиметров. Вроде не так много, но последствия не заставили себя ждать.

Отбиваясь от фиолетовых бабочек и крохотных птичек, которые вновь попытались добраться до меня, разрушая щит, я вглядывалась в разлом, уже зная, что там увижу.

Третья ступень прорыва.

Летающие ящуры. Крохотные, размером с садовую ящерицу, только с перепончатыми крылышками.

Сначала из разломов показались острые коготки, затем уродливые вытянутые морды с раздвоенными языками, а после и сами тела кроваво-красного цвета с фиолетовыми прожилками. А крохотные глазки были черными.

Вот этим не надо было увеличивать трещины или ломать щиты, чтобы отравить всех вокруг ядом. Нет, эти твари были созданы для другого.

Жуткие пожары, которые не могла затушить никакая вода. Огонь, который пожирал не только дерево, но также металл и камень.

Вы видели, как горит камень, за час превращаясь в труху, как плавится металл, превращаясь в жалкую лужу? Лишь магия и заклинания могли утихомирить черное пламя.

Один такой дракончик мог уничтожить целую улицу. А что, если этих исчадий тьмы будет несколько десятков?

Заморск всего за пару часов сгорит дотла, и даже кристаллы не помогут.

О трещинах пришлось забыть на время.

Сначала надо было остановить крылатых ящуров.

– Эфри, – едва слышно прошептала я, обращаясь к своей незримой помощнице.