Луч холодного зимнего солнышка прыгал на моем лице и не давал и дальше нежиться в теплых объятьях сна. Я недовольно застонала и перевернулась, обнимая рукой подушку и зарываясь в нее лицом.

М-м-м…

Мороз и мята…

Я открыла глаза. Погодите-ка… Какая еще мята?!

Стряхнула остатки сна, села, приподнявшись на руках, и огляделась. К своему удивлению я обнаружила себя в спальне мужа.

Мозг лихорадочно работал, пытаясь вспомнить что произошло вчера и как-то объяснить мое внезапное появление в спальне супруга.

Вариант первый: в пирожных снова было что-то не то, и я перепутала наши покои. Это также объясняет тот факт, что я ничего не помню.

Погодите-ка!

Лихорадочный взгляд вниз на ночную рубашку, приподняла ее, осматривая тело, подвигала бедрами. Фух… Ничего не было, это радует…

Наверное…

Но что же вчера все-таки произошло?

Задумчиво почесывая голову, я спрыгнула с кровати, чувствуя непонятную слабость, и пошла в свою опочивальню, из которой доносились неясные для меня крики и вопли.

— Отвечайте немедленно, куда вы ее дели!

— Леди Эрика, держите себя в руках. Я здесь совершенно ни при чем!

— Вы забываетесь, - процедила моя подруга сквозь зубы, с такой ненавистью глядя на миссис Гейл, что даже мне как-то не по себе сделалось.

— Эрика? – удивленно спросила я.

Не поймите меня неправильно, но Эри – никогда не повышала голос. Никогда! А еще она никогда не злилась. А еще никогда не смотрела ни на кого с ненавистью. А тут она кричала, метала убийственные взгляды и была готова вступить в драку.

Дурной пример заразителен…

Я даже возгордилась.

— Лиса!

Девушка нашла меня взглядом и бросилась ко мне, сжимая в объятьях.

— Слава Богу, ты жива! С тобой все хорошо! Я так испугалась…

Спина подруги внезапно затряслась, она сильнее сжала меня в объятьях и заплакала. Мои брови полезли вверх, но это не помешало мне начать успокаивающе поглаживать Эри по спине.

Какого черта здесь происходит?! Мне кто-нибудь объяснит?

Тут мой взгляд натолкнулся на миссис Гейл.

— Лидочка, а ты что тут делаешь?
– недобро спросила я.

Глаза женщины вспыхнули ненавистью, она поджала губы и поправила на шее свои бриллианты, которые, кстати, нужно конфисковать, чтобы возместить убытки, понесенные от ее кражи…

И едва эта мысль пришла мне в голову, как воспоминания накатили одно за другим.

Лимонная вода, боль, голоса, Альташ, Малкольм.

Последнее я старалась не вспоминать особо, потому что все это было очень смущающе. Очень смущающе… И зачем я ляпнула ему про то, что он мне нравится? Будем надеяться, что у него алкоголем память отшибло… Иначе я не смогу посмотреть ему в глаза. Девушка не должна признаваться первой это уж точно…

С другой стороны, я вроде и не призналась… Может быть, он мне нравится, как друг… Я же не уточнила…

Так! Габриэль, соберись! Сейчас надо думать о другом.

А именно - о моей великой мести!

Наверное, это хорошо, что я не вспомнила все сразу после пробуждения. Ведь теперь я смогу встать в очень удобную позицию под названием: «Не помню, что было вчера».

Сейчас главное, не метнуть в эту змею подколодную взгляд, который говорит о том, как я хочу ее уничтожить. Именно так, уничтожить.

Можно было, конечно, рассказать все Малкольму, чтобы он сам со всем разобрался. Но я не хочу, чтобы они отделались малой кровью.

А для этого, мне нужно вычислить ее сообщника.

Так… Лимонную воду мне принесла горничная, но лица ее я не помню. Соответственно, ни одной из горничных я доверять не могу. Ко мне в комнату Эрику позвал лакей, но это не значит, что он с ними заодно, от моего лица его мог попросить кто угодно, но тем не менее каждый лакей под подозрением. И того… Доверенных лиц - ноль да ноль, зато врагов…

Нет, подожди…

Главное – устранить верхушку. И лакеи, и горничные не будут действовать самостоятельно, если у них не будет лидера.

Соответственно это наталкивает на мысль, что сообщник экономки… Камердинер! Но я не уверена. Чтобы проверить мою теорию, я должна встретиться с ним и поговорить. Но устроить эту встречу нужно так, чтобы никто ничего не заподозрил…

Хм…

Пока в моей голове шел мыслительный процесс, Эрика перестала всхлипывать и успокоилась. Она отстранилась и с неловкой улыбкой вытерла щеки.