– Так-то он смотрит... Эй! ты там живой?

Патлатый повернулся. Сначала на его лице читалось неподдельное раздражение, затем он направил взгляд куда то в сторону, но все еще куда-то за Николауса, тут же будто просияв и виновато улыбнулся. Его взгляд опустился немного вниз и Николаус, боясь двинуться, уставился в его то ли карие, то ли серые, то ли зеленые, немного усталые глаза. Было неплохо видно, как эти самые глаза немного расширились и как патлатый нервно сглотнул.

– Чисто две рыбы на берегу, - заметил все тот же женский голос. А ты-то что молчишь, причина проклятий.

– А самому интересно, кто первый хоть что-то скажет. Ждать не люблю, а тут даже я не против!

Уши патлатого покраснели.

– И ты туда же!

– Спокойно, Мондхен, здесь лежит живой человек, который наверняка не очень понимает, как он здесь оказался и что за дураки тут стоят, поэтому...

– Первое я прекрасно знаю, - раздраженно буркнул наполовину растерянный, наполовину рассвирепевший Николаус, - а вот что за дураки тут стоят, - он резко повернулся, желая посмотреть на того, кто его разговорил, а еще заметить, что ему и дела нет до того, кто и этот болтун, и та женщина, и парень которого прозвали за что-то Лунишкой(т.е. маленькой Луной).

Не получилось. Не вышло потому, что он понял, кто был тогда на непонятно как держащейся на воде лодочке, вся плававшей у корабля, когда уже потемнело небо и начался шторм. Он прекрасно помнил, как сквозь брызги он каким-то чудом углядел две фигуры: одну женскую, но немного грубоватую, и другую - с прилипшими на лоб и закрывшими лицо кудрями, в мужской одежде, но кто это: мужчина или все-таки женщина, он разобрать не смог. И теперь он видел, что это они. Они мотались вокруг, а когда судьба корабля была предрешена, и все молились, готовясь к скорой смерти, они все так же удерживались на волнах, будто ничего не происходило. Причина этому могла быть всего одна. Только было готовый наградить всю эту компанию колкостью, он потянулся к шее за кипарисовым крестиком, полученным совершенно недавно, чтобы, зажмурив глаза, шепча странную смесь из pater noster, signum crusis, confiteor (на всякий случай: вдруг согрешил особенно сильно, а покаяться забыл, и именно за это ему это все и выпало. Хотя что это он: то, с чего все это началось, и было его грехом!) и еще много чего, что он прилежно выучил и отлично знал наизусть, но то, что это конкретно значит на немецком, правда, не знал. Вокруг что-то прошуршало, и настала тишина. Минуты три он лежал с нарочито зажмуренными глазами, но наконец вновь открыл их. Перед ним спокойно сидел патлатый, ухмыляясь в песочного цвета пушок над верхней губой. Первое, о чем подумал Николаус, это насколько же такое выражение юноше не подходит, но только на секунду, в следующий же момент его сковал страх, и отступил он только тогда, когда в голову нечаяно ударила мысль: те двое ведь исчезли, а значит...

– Ты... Ты точно человек?

– А кто ж еще, - весело улыбнулся патлатый, - А ты думал, что из Ада явился и буду тебе досаждать? Есть за что?

– Есть, - он сам не понял, как сказал эти слова, но через пару минут (юноша ждал терпеливо) решил, что обратного пути нет.

– Если по-хорошему, то всем есть за что - так я думаю. Как бы ты не старался, в один прекрасный день можешь совершить такое, что всю жизнь не исправишь.

Кажется, патлатый знал, о чем говорит, но сказал это хоть и с горечью, но смешанной с улыбкой, будто он не только не хочет ничего исправлять, но и не очень против этого положения дел, каким бы оно не было.

– И что? Это они тебе, как ты сказал? "Досаждают"?

– Есть такое дело, - улыбка не сходила с лица юноши, но только пришли не из Ада, и...

– Так вот, значит, как, Эрнст. Я тебе досаждаю, ясно, - послышался где-то над Николаусом тот самый голос разговорившего, снова чуть не пригвоздив его к земле.

– А может, я... не про тебя?

– А про кого? Про Ран? Не посмел бы.

– И правильно сделал, - хмыкнула женщина, - он - не то, что ты - понимает, кому что говорить.

– Чудесно подмечено, но бессмысленно, - заключил молодой человек, сам же и начавший эту маленькую ссору.
– Хотелось бы знать, откуда к нам заявился этот хм... человек, если он скажет, конечно.

Эрнст глянул на Николауса, будто хотел сказать, чтобы он ничего не боялся, говорил, что думает, и за это его никто не убьет. Это было, конечно, очень приятно, но не так, чтобы сильно сработало. Николаус перевел ошалелый взгляд на остальных. Бегло осмотрев бледную, с совершенно прозрачной и немного тусклой кожей и взъерошенными недлинными черными волосами, всю увешанную самыми разнообразными безделушками, всеми, как одна, золотыми, он тут же перевел взгляд на ее спутника. Смотреть на человека, оглядывающего тебя сверху вниз, к тому же обладательницу довольно сурового вида, да еще и ждущую от тебя непонятно чего, не хотелось. И тут он встретил взгляд не так давно сумевшего его разговорить человека. Нет, не Николаус нагло пялился ему в лицо, все было с точностью до наоборот. Сначала было науютно, как всегда бывает в подобных случаях, но через пять секунд он начал так же беззастенчиво смотреть в его серо-голубые яркие глаза. Что происходит, он понял только когда вновь услышал вопрос:

– Так расскажешь нам, откуда взялся и куда плыл, или нет?

Прошло ненамного больше секунды, когда Николаус заявил в ответ:

– Сначала вы расскажите, откуда взялись, и зачем меня пугаете.

– Можно. Тебе как, покороче или подлиннее историю? Откуда начать?

– Лучше уж подлиннее, - буркнул Николаус, сам удивляясь своей наглости.

– Все началось столько лет назад, что и не упомнишь. Говорят, не было почти ничего: только пламя и лед, но вот...

Николаус даже не понял, в чем дело, как это может быть связанным с этим рыжим и кудрявым незнакомцем с обожженным судя по всему лбом, как женщина, поначалу прыснув со смеху в кулак, громогласно заявила:

– Ты неисправим! На ком другом это бы сработало, но не на нем же, чесное слово.

– Ладно, уговорила. Расскажу по порядку, - голос его звучал уверенно, пока он не пробормотал под нос.
– Сложно будет, ну да ладно.

2

Форсети, все это узнавший в ходе разрешения следующей же ссоры Локи с половиной Асгарда, докладывает: Лофт мастерски умалчивал все, что казалось ему хоть немного конкретным (к слову, не похоже на него. С чего бы упустить возможность запутать и напугать человека, если со стороны буджет выглядеть забавно?). Так что приведем здесь все, как было на самом деле.