Мы летели по загруженной трассе, опасно лавируя между другими магикарами. Приятно грело вечернее солнце, ветер трепал волосы, ласково обтекал лицо, а я даже за ручку двери не схватилась. Грегори экстремальный водитель, на дорогу почти не смотрит, подрезает, проезжает на красный. Вообще плюет на правила дорожного движения, а я...

А у меня Хейден в голове.

– Чего?

– Хейден разозлил?

– А нельзя как-то без него? Слышать уже не могу про этого светлого! Хейден, Хейден, Хейден, кругом один Хейден! Да к льеху в задницу его!

– Хо-хоу, полегче, крошка! Я здесь ни при чем!
– довольно заметил Сатхейн.

– Лучше скажи, куда мы едем?

– Мы в дороге уже полчаса, забавно, что ты спросила только сейчас.

– И разве твой магикар был не зеленый, когда мы покидали академию?

Я перегнулась через дверцу - мы гнали на жемчужном кабриолете Суолини-1. Ультрасовременный обтекаемый магикар с полной защитой от столкновений. Намного уступает Хейденовскому Майраху, но тоже очень крутой.

Закрыла глаза и дала себе мысленную оплеуху. Я ведь сказала - больше никакого магистра! У меня есть капли, у меня есть зелье, Кэрис и девчонки, в конце-то концов, а еще у меня есть гордость и сила воли. Что я, не справлюсь что ли? Да и, как запасной вариант, у меня есть Сатхейн и декан.

Посмотрела на Грегори с гастрономическим интересом. Ну, то есть, с сексуальным.

– Райс?
– довольно переспросил он, устроив тяжелую ладонь у меня на колене.

– Ой, да ну тебя, - отшвырнула ладонь и отвернулась.

Нет. Я так не смогу. Чтобы без любви, без чувств, по нужде... нет. Поцелуй Грегори вышел порывистым и волнующим, но и вполовину не таким, как поцелуй Ардена.

Шлепнула себя по щеке и выругалась.

– Блин, страшная, да ты больная, да?
– заржал Грегори.

– Отвали, ладно? Куда мы едем, я не услышала ответ?

– На утес Хилл.

Ладонь снова грохнулась мне на колено и пришлось врезать Сатхейну кулаком по плечу, чтобы он перестал меня домогаться.

– Утес Хилл - место четырех стихий, чего ты там забыл? И там очень высоко, а я высоты боюсь.

– Приму к сведению.

Ну, Райс, ты и дура. Дала врагу свое уязвимое место, на блюдечке, можно сказать, преподнесла.

– Грегори, не пора ли рассказать, зачем тебе понадобился нейтрализатор на утесе Хилл?

Он многозначительно улыбнулся и, нацепив солнцезащитные очки, вдавил педаль акселератора. Меня вжало в сиденье, и на этот раз я все же взялась за дверную ручку, хоть в этом и нет никакого смысла. Мы надежно защищены магией, но все равно в авариях ничего приятного нет.

Мимо пролетали цветные линии машин, смазывались дома, растительность извивалась зеленой лентой. Впереди уже серебрилось река, когда солнце отцветало и катилось за горизонт. Утес Хилл - отвесный обрыв, возвышающийся над рекой Мойра на десятки метров. Он далеко от академии, а мы уже здесь. Недаром Суолини считается самым быстрым и маневренным магикаром.

Когда мы вырулили на горную дорогу, сердце полоснула тревога. Мы поменяли цвет магикара, мой магон и сумка остались в академии. Закрыла глаза и проверила ауру - маячок академии снят.

– Грегори, а зачем ты снял с меня маячок академии?

Он нужен на случай пропажи адепта. В академии обучаются дети высокопоставленных чиновников, бизнесменов и звезд, конечно их обеспечивают защитой, а заодно и нас. Бюджетникам ставят метки попроще, для галочки, а богачам - вплоть до полноценного щита, способного отразить одну, но даже самую мощную атаку.

– Потому что нам не нужны зрители.

– Останови магикар!

Он усмехнулся и увеличил скорость.

– Грегори, останови магикар, иначе я выпрыгну!

В груди похолодело от брошенного яростного взгляда. Я не успела среагировать, когда на меня кинулась сеть усыпляющего заклинания...

Пробуждение встретило тугой болью. В голове лихорадочно плескалась кровь. Казалось, словно она переполнилась жидкостью и вот-вот взорвется. В висках колотило, глаза обжигало мурашками, в нос ударил запах тины и рыбы, а грудь свело от неприятной догадки.

Я знала, что увижу, когда открою глаза, и не спешила этого делать. Меня покачивало из стороны в сторону, волосы свисали вниз и щекотали лицо, руки - связаны за спиной, ноги тоже стиснуты веревками или чем похуже.

Нет...

Неужели Грегори настолько подонок?

Открыла-таки глаза и задохнулась от ужаса: в десятках метров подо мной плескалась Мойра. Толщи воды тяжело перекатывались и куда-то бежали, напоминая мощное тело питона, такое же изящное и смертельно опасное. Я болталась вниз головой, привязанная к ветке глицинии, раскинувшейся прямо над утесом. Она еще не ощетинилась листвой, но уже распускала серебристо-синие лепестки на длинных плакучих побегах. Я бы даже полюбовалась красотой, но не в такой позе, не в таком положении и не в такой компании.