— Великая ты мастерица. Вон, какую красоту создаешь! Но и отдыхать надо. Иди домой, деточка. Закончишь потом. Нам и без того есть что на ярмарку везти.

Агнесса встрепенулась, сбрасывая мантию воспоминаний. Дорога к близким теперь ей закрыта навсегда. Но думать об этом она не станет. Пора брать себя в руки и двигаться дальше. Тем более, путь теперь ясен, обзавестись бы только новой одеждой…

Сорочка почти высохла. Агнесса натянула на нее рваную юбку и рубаху, повязала ленточкой косу и отправилась вверх вдоль ручья. Как она и ожидала, вскоре вдалеке показалось селение. Верхушки оранжевых, серых и коричневых крыш на фоне яркого неба создавали незатейливый узор. Приближаться было боязно. Чего именно боялась Агнесса — встречи с мертвецами или Хранителями — она и сама не знала точно. И все же тревожное предчувствие противно зудело где-то в желудке. Придав лицу самое беспечное выражение, на какое только была способна, Агнесса подошла к селению. Домики, как на подбор, стояли добротные, крепкие. Ни одной покосившейся избушки. Видно, что тут жили люди хорошего достатка.

«Если спросят, буду говорить, что я служанка и держу путь с самой окраины в мастерскую швейных дел мастериц за платьем для госпожи. А одежда рваная, потому что поскользнулась на траве и упала с утеса», — прокручивала Агнесса в мыслях. Не очень хорошая версия, но лучшего в голову не приходило. Но, на счастье, впереди только детвора носилась. Такие на прохожих и вовсе не смотрят.

— Я же сказала кур покормить, сорванец! Мать целый день в заботах! Мог бы и помочь! — возмущалась женщина высоким голосом за раскидистым сиреневым кустом.

— Сейчас, маменька, уже бегу, — прокричал тонкий голосок в ответ.

Агнесса сбавила шаг, чтобы хозяйка ее не заметила. Голоса удалялись. Прекрасный момент, чтобы проскочить, но едва Агнесса сделала несколько шагов, как внимание ее привлекла одежда, покачивающаяся на веревке. В голове зашумело. Гулкие удары в груди отдавались набатом в ушах. Удар — зародилась идея. Удар — Агнесса стянула чужие вещи. Удар — притворив за собой калитку, кинулась в сторону от улицы.

Опомнилась Агнесса уже за краем селения. Мысленно она попросила прощения у незнакомки, а заодно и поблагодарила ее за скромное серое платье. Теперь можно и в путь.

Глава 20

Макс проснулся от невнятных шорохов. Он приподнялся на локте, открыл глаза и проморгался. Солнце лениво заглядывало в комнату. Макс оглянулся на источник шума — это Диана копошилась в углу.

— Что ты делаешь? — спросил он хриплым после сна голосом.

— Перебираю чемодан.

Макс откинулся на подушку и еще раз потер глаза. Солнце едва встало, скорее всего, Ди даже не ложилась. Спрашивать, зачем она копается в вещах в такой час, значит, нарваться на очередное раздражение. Придется снова догадываться по ходу.

«Черт побери, да сколько это может продолжаться?» — со злостью подумал Макс. Он невероятно устал от постоянно меняющегося настроения жены. Устал бесконечно пытаться ей угодить, лишний раз не тревожить. Устал бояться ее реакции. Он сел на край кровати, взял с тумбочки очки и покрутил их в руках.

— Почему я не нравился твоей маме?

Диана замерла. Бордовое платье в мелкий горошек выпало из руки. Макс помнил его. Они купили платье лет семь-восемь назад во время поездки во Флоренцию. Диана увидела его на витрине местного магазинчика и влюбилась. Легкое, длиной чуть ниже колена, с коротким рукавом и треугольным вырезом. До конца отпуска Ди просто отказывалась надевать что-то другое. Сейчас она уже не носила такие вещи, предпочитая им строгие деловые костюмы. Странно, что платье вообще оказалось тут.

— Это не так, — подала голос Ди немного погодя. — С чего ты решил?

— Думаешь, я настолько не разбираюсь в людях? — вместо ответа задал новый вопрос Макс. — Во время нашей единственной встречи она была неприветлива. Или мне показалось?

— Нет, — Диана повернулась к нему, — не показалось. Просто она заревновала. У меня появился кто-то важнее нее. Вот и разозлилась. Дело было не в тебе.

Она подняла платье, аккуратно его свернула и положила в чемодан.

— Почему ты спросил? — Диана пристально посмотрела на мужа, будто сканировала его мысли.

— Просто, — ответил он и пожал плечами. — Мне хотелось услышать твой голос. А когда ты говоришь о маме, он у тебя такой…такой как раньше. Живой.

Диана подошла и села рядом с мужем.

— Невыносимо, да?

— Что именно?

— Быть со мной, — Ди шумно сглотнула и добавила. — С такой мной.

— Это сложно, — не стал отпираться Макс. — Но мне все равно. До конца, помнишь? До последнего вдоха.

Диана молчала. Макс хотел ее обнять, прижать к себе, сказать, что они справятся, хоть и сам не слишком верил.

— Прости, — едва слышно сказала она. — Я не могу контролировать злость или как-то повлиять на нее. Просто внутри что-то переключается, и ярость заполняет меня.

Макс несколько раз кивнул в ответ. Что он мог сказать? Что понимает? Вряд ли. Что ему жаль? Нет, Ди терпеть не могла жалость. Он протянул руку, и их пальцы сплелись. Жена положила голову ему на плечо. От светлых волос вкусно пахло лавандой.

— Ты мне расскажешь? — спросила она.

— Всё, что знаю, — ответил он и поцеловал ее в лоб. — Часть тебе уже известна. Кое-что мы обсуждали раньше.