— Что случилось? — повторила я свой вопрос после того как заглушила двигатель.

— В списке контактов данного человека мы нашли два указанных номера, по которым следует обращаться в случае экстренных ситуаций, один из них ваш, по второму мы не можем дозвониться, — сухо пояснил голос.

— Кем вы приходитесь гражданину Дадо?

— Гражданину?

Господи.… У меня упало сердце. Эта формулировка точно ничего хорошего не предвещает.

— С ним все в порядке?! — буквально заорала я в трубку.

— Кем вы приходитесь гражданину Дадо? — лишённый эмоций голос повторил свой вопрос.

— Я его невеста, с ним все хорошо?

Брякнула я первое,что пришло в голову. Я готова была разрыдаться от чёрствости и сухости, с которой меня пытал звонивший.

— Гражданин Дадо попал в дорожно-транспортное происшествие, сейчас он находится в больнице в операционном блоке, он в очень тяжёлом состоянии, я уполномочен найти и предупредить о случившемся его близких. Вы как невеста и указанный экстренный контакт подходите.

— Скажите, я могу его видеть?

— На все вопросы вы сможете получить ответы, подъехав в больницу, вся информация у лечащего врача, я на данный момент не владею какой либо информацией. Запишите, пожалуйста, адрес клиники и перечень документов, которые могут понадобиться. Если вы имеете возможность, то привезите их с собой.

Я дрожащими пальцами открыла бардачок, достала блокнот с ручкой и торопливо записала все, что мне продиктовал механический голос.

Положив трубку, я ещё минут пять сидела, вцепившись руками в руль, приказывая себе не реветь. Дадо попал в аварию, теперь он в больнице, и тем, что я сейчас упаду в банальную истерику, ему не поможешь, да и мне тоже.

Нужно взять себя в руки, ехать в больницу и на месте смотреть и выяснять что и как. Я завела мотор и поехала по указанному адресу, но даже предположить не могла, какой неприятный сюрприз ждёт меня там.

В фойе больницы уже сидела Пилар. Возможно, что это ее номер был вторым в списке экстренных. Иначе как ещё объяснить тут ее присутствие?

Увидев меня, Пилар тоже не ощутила особой радости, и, гневно стуча каблучками, направилась ко мне в твёрдом намерении разъяснить ситуацию, и, судя по ее решимости и выражению на лице, вышвырнуть меня за дверь.

— А ты что тут делаешь? — набросилась она на меня.

— Мне позвонили из клиники, так как в телефоне у Дадо мой контакт обозначен как жена,- не моргнув глазом, соврала я. — Даже сама не знаю, почему так сказала, может это просто защитная реакция на агрессию Пилар, и я тут же пошла в наступление, забрасывая ее вопросами.— Ты сама тут как очутилась? Давно ты тут? Что сказал врач? Ты его видела?

— Не твоё дело,— злобно прошипела Пилар.

— Учти, что если он очнётся, то тебя к нему не пустят, может в телефоне он и записал тебя женой, но тут у тебя это не пойдёт. Врачам нужны документы.

— Ты в таком же положении, как и я. Если что, по документам ты ему тоже, как и я, никто,— сухо бросила я, поджимая губы и отходя от неё в сторону.

— А вот это мы сейчас посмотрим, — хищно оскалилась Пилар, и я поняла, что у неё припрятан туз в рукаве. Но сейчас для меня это не было столь важно. Мы с ней можем до одури ненавидеть друг друга, но на данный момент, по крайней мере, я лично готова терпеть ее присутствие.

Сейчас важно то, что Дадо в операционной, и я не могу уйти, пока хоть что-то не прояснится.

Ну, или появится хоть какая- то информация о его состоянии. Мы ждали не один час, прежде чем вышел лечащий врач, чтобы поговорить с нами. Увидев его, Пилар вскочила как ужаленная в причинное место пчелой и со всех ног бросилась к нему, может, именно поэтому, говоря, он больше обращался к ней, чем ко мне.

Я не обиделась и не возмутилась, ведь и это сейчас тоже было не важно, я слушала каждое слово сказанное эскулапом, чтобы хоть как-то понять и вникнуть в медицинские термины, которые он использовал для объяснения ситуации.

Думаю, что суть я ухватила — Дадо был действительно в плохом состоянии, но после проведённой операции врачи ставили акцент на том, что молодой организм должен справиться, и он быстро придёт в себя. Сейчас он переведён в реанимационное отделение и введён в состояние лечебной комы.

Состояние Дадо ещё не совсем стабилизировалось, поэтому к нему ни меня, ни Пилар не пустили. Нам было предложено поехать домой, прийти в себя, поесть и так далее. Сидя в фойе, мы все равно ему пока ничем не поможем.