— А каких слов вы ждете? — высокомерно полюбопытствовал муж.

Что-нибудь из набора: «я повел себя как мудак», «прости меня», «как Анахель», да на худой конец «это не то, о чем ты подумала»!

Все это хотелось сказать вслух, затем раздать графу таких люлей, чтобы на всю жизнь Кристину Золотову запомнил. Высказать все, что я о нем думаю. Продемонстрировать, так сказать, взгляд со стороны, но… Вот глядя в эти ледяные глаза, поняла, что бесполезно. Могу что угодно говорить, он лишь больше закроется. Неужели сам не понимает, что поступает как мудак? Понимает, наверное. Где-то там, под метровой коркой льда, бьется горячий источник. Я знаю, ведь сама чувствовала его. Да и Джейда, видимо, знает, иначе бы зачем ей руку в ширинку моего мужа засовывать? Уж не упавшую сережку она там искала, это явно.

К тому же, сколько раз со мной так обращались на работе? Да множество! Приходишь к начальству с гениальной, казалось бы, идеей, а эта рептилия с умным видом заявляет: «зайдите позже, я занят!». А мне вот-прям-щас поделиться надо! Научная идея бьет фонтаном!

А в детстве как часто родители отмахивались от меня? Особенно, когда диссертацию писали. Вот тогда для них вообще не существовало никого и ничего. Мама, помню, недели полторы ходила по дому в одном и том же халате, бубнила себе под нос то-то нечленораздельное и вообще на запросы из внешнего мира не реагировала. Могла вскочить посреди ночи и начать писать, смешивать реактивы, работать с центрифугой или откачивать у отца кровь. Ну да, весьма забавно жить в семействе ученых…

Решение моей дилеммы пришло спонтанно:

— Мы идем гулять!

— Хорошо. Идите. Вы не обязаны передо мной отчитываться.

Самомнение: уровень — Бог!

— Милый. Сейчас ты, я и Анахель пойдем гулять. Сначала покормим оренаров, потом смастерим горку, слепим снеговиков, а после этого в беседке выпьем горячий ароматвейн с пряниками. При этом ты съешь все, до единого, пряники в форме шишек. Неважно как, хоть глотая слезы неописуемой радости и скажешь, что это лучшие пряники в твоей жизни, потому что их испекла твоя дочь!

О, к слову, Анахель переборщила с солью и имбирем, у нее вышло нечто среднее между васаби и сушеной воблой. Зато никакая простуда графу не грозит после такого угощения. Ближайшие лет пять.

— Не много ли вы себе…

— Ах да, про то, кто, что и кому позволяет! — прошлась собственническим взглядом по телу мужа и замерла на причине наших с Джейдой разногласий. — Это, включая все остальное, по праву брака, зарегистрированного на Ирбисе между тобой и Мадлен, принадлежит мне. Знаю, что графиня твоя, вела себя как последняя шалава, но я — не она. Поэтому веди себя соответственно и держи свой пистолет в кобуре. И да, ты пойдешь с нами. Пойдешь как миленький. Иначе ночью, когда ты ляжешь спать, я сделаю тебе вазэктомию маникюрными ножницами.

Граф моргнул раз, моргнул второй, а потом выдал:

— Я половину слов из вашей речи не понял. Что такое вазэктомия?

— А ты рискни узнать. Испытай свое везение.

Наверное, моя коварная улыбка подействовала куда лучше произнесенных слов. Ну что за мир? Не понимают самых обыкновенных вещей! Хотя, с вазктомией я, конечно, да, погорячилась немного.

— Через полтора часа на заднем дворе.

— Через пятнадцать минут и у центрального входа. И помни, Арман. Пряники в форме шишек и счастливая улыбка. Если Анахель хотя бы заподозрит, что тебе не понравилась ее выпечка, — я показала пальчиками «чик-чик». Примерно так режут ножнички…

Мужчина поднялся и… улыбнулся. Немного совсем. Вокруг его глаз рассыпались морщинки, а уголки губ немного дрогнули.

— Вы посланы мне в благословение или как проклятье? Не могу разобраться…

— Не пытайся понять в жизни двух вещей: судьбу и женщину. Все попытки обречены на провал. Пятнадцать минут! — заявила, поспешив к выходу. Мне и самой нужно уложиться. Все же, зима на дворе, а я с голыми пятками…

В комнате, когда Доротея помогла мне собираться на прогулку, я поняла, что правильно поступила. Не стала устраивать разборки из-за поведения Джейды и тыкать графа в его… пусть будет, говенный характер. Не знаю ни одного случая, чтобы жена, которая пилит мужа, добилась своего скандалами и нотациями. Нет. Тут нужен тонкий подход!

25. Неожиданные откровения

— Эта шубка подойдет?

— А я в ней не утону?

Посмотрела на длинное пушистое одеяние до пола с длиннющими рукавами. Понимаю, Мадлен меня повыше, но я же не Мадлен.

— Понимаешь, я несколько ниже, чем ваша графиня. До сих пор в толк не возьму, почему мне в пору ее платья? Разный рост, грудь у нее, опять-таки, больше, раз уж Игорю ее отправили. Так почему ее наряды сидят на мне как влитые?

— Госпожа, обменжон — очень сильная магическая организация, но о ней не многие знают. Они тщательно оберегают свои секреты. Должно быть, магия, — девушка пожала плечами и, не встречаясь со мной взглядом, помогла надеть шубку.

Ведь врет, как дышит!

— Дори? Доротея! Ты — одна из них! — воскликнула я и, развернувшись, обличительно ткнула в нее пальцем. — Ты работаешь на обменжон! Ты — засланка!

— Не наговаривайте, госпожа! Исправно пользуюсь туалетом.

— Засланка, а не засранка. Ну, точно! Именно ты оказалась рядом со мной после перемещения. Не удивилась совсем, помогла мне во всем. И ты меня всегда переодеваешь, причесываешь! Это все твоих рук дело? Ты что-то вроде моего куратора, так?

Девушка испугалась и перешла на шепот: