Арон прерывает мои мучения. Глубокий чувственный поцелуй Виара выпивает всю мою робость. Я обнимаю Арона за шею. Он поднимается со мной на руках, затем позволяет коснуться ногами пола. И вдруг отстраняется. Я не успеваю толком удивиться. Арон резко разворачивает меня к себе спиной, рвет мою одежду, оголяя мне всю спину. Затем чистая сила сносит со стола остатки утренней трапезы и Арон мягко толкает меня вперед, заставляя лечь животом на опустевший стол в трапезной.

О, такого у нас еще не было!

Думала ли я пару лет назад, поглощая завтрак с другими адептами и Этаронами за этим самым столом, что меня на него повалит Виар, Поглотитель миров!..

Арон рвет мою одежду так, чтобы она не препятствовала его касаниям. Темная ткань легко разъезжается от его движений, сначала до промежности, а потом и до бедра. Она поддается легко, и вскоре я оказываюсь на столе абсолютно голая.

Пальцы Арона деликатно проникают в меня. Убедившись, что я готова, Арон через несколько мгновений резко толкается в меня единым слитным движением.

Я вскрикиваю, на миг перед глазами темнеет, но картинка сразу же проясняется. Арон двигается резко и мощно, будя в моем теле что-то новое… Мне было с ним хорошо всегда, с самого первого раза. Но от того, что он делает со мной сейчас – просто срывает крышу. Я узнаю свое тело заново.

Арон прижимает меня собой к столу и толкается еще раз, особенно сильно.

– Об этом думала, Алиса?..– хрипло рвано шепчет Виар мне в самое ухо.

У меня дрожат искусанные губы. Я хочу сказать “да”, но собственный рот меня не слушается.

Арон не требует ответа. Продолжает двигаться во мне. А я продолжаю вскрикивать. Пока особенно резкие, почти болезненные судороги оргазма не накрывают меня.

Я дергаюсь и кричу, Арон держит меня за запястья, прижимает к столу, наконец он с рыком толкается в меня последний раз и подкладывает руку под мой живот, перехватывая меня поперек тела. Он легко приподнимает меня со стола и опускается вместе со мной на стул, откидывается на спинку.

Я задыхаюсь, но темнота, застелившая мой взор, начинает отступать. И вновь проступившие жемчужно-перламутровые чешуийки на моих руках тоже бледнеют.

***

Виар заносит меня в свои покои на руках, обессиленную, завернутую в его плащ. Я не сразу понимаю, где я. Но скоро осваиваюсь. Арон освежился в купели вместе со мной, и теперь я осталась здесь одна. Унять дрожь в коленях, привести мысли в порядок.

Стоя под миниатюрным водопадом, наспех омывая саднящее от ласк Виара тело, я задаюсь вопросом: означает ли произошедшее между нами в трапезной, что он решил меня не убивать?

Сейчас я выйду на подгибающихся ногах, надену новое платье – Виар рвет мою одежду с завидной периодичностью.

И мы пойдем в лазарет. Арон сказал, что покажет мне Элину. Расскажет, какие у нее перспективы. И про мои перспективы он тоже обещал поговорить.

Я ведь не могу мучиться ожидая смерти каждую секунду.

***

В лазарете я была трижды пока числилась адепткой Академии Белого Стана. Два перелома ноги при изучении азов боевой магии и одна сильная простуда при попытке изучить стихию воздуха.

Каменные красновато-коричневые своды подземной лечебницы ни с чем светлым и ностальгическим у меня не ассоциируются.

Теперь, когда я вижу мечущуюся на узкой кровати с железной спинкой Элину, тем более не будут. Лицо моей десятилетней сестры покрывает испарина, глаза бешено вращаются.

В палате она сейчас единственная пациентка. В её изголовье замерли два черных мага и один белый – Этарон Эдмунд. Сухопарый целитель Академии, его черные маги очевидно решили оставить на прежней должности, ведь он действительно был гениальным лекарем. Характер у него конечно был премерзкий, но какое это имеет значение? Лишь бы спас...

Когда мы с Ароном останавливаемся у изножья кровати, сестра вдруг перестает метаться, садится, вскидывает руку, указывая на Арона, и выкрикивает:

– Смерть Поглотителю миров!!!

Я панически дергаюсь, осозновая катастрофу. Этот выкрик, да еще при свидетелях, – определнно билет для Элины на тот свет... Но Арон мягко берет меня за руку и шепчет:

– Не бойся, Арави. Я не собираюсь убивать бредящего больного ребенка.

– Что с ней? – тихо обращаюсь я к целителям с молчаливого разрешения Арона.