– Могла бы. Но сердце твое хочет не этого. Оно жаждет встречи с отцом…

Старец отворачивается от меня. Он не договаривает, но я понимаю.

Теперь я знаю, чего мое сердце жаждет еще больше, чем восстановления справедливости.

Но я вовсе не уверена, что Чэн хочет того же от меня.

Не глядя на учителя, я интересуюсь:

– Я уже не смогу вернуться сюда, когда мое путешествие во дворец правителя будет окончено?

– Если этому суждено случиться, ты придешь в этот дом вновь. Но сейчас я не чувствую, что это возможно, – спокойно отвечает тот и жестом предлагает идти вперед. В комнату для тренировок.

Последняя неделя проходит в глубоких раздумьях. Что для меня важно? И насколько сильно я хочу увидеть отца и рассказать ему, что сделали сестры? Возмущение давно прошло. Удивление несправедливостью – тоже. В этом мире все слишком сложно и запутанно, и нет простого ответа, как вернуть все на свои места. Хочу ли я образумить сестер? Хочу ли я узнать, кто именно меня проклял? Хочу ли понять, чего они все добиваются? Хочу ли увидеть свою настоящую мать? Хочу ли помочь тем несчастным людям, которые не видят иного выхода, как взять вилы и пойти на грабеж, чтобы прокормить семью? Хочу ли остановить преступность, процветающую в Поднебесных Землях? Хочу ли понять, чем так занят великий Риши, что допустил все это?..

– Желание всем помочь – прекрасное чувство, побуждающее искать ответы на все вопросы, – замечает учитель в один из вечеров, – но в какой-то момент счастье, получаемое от лицезрения результатов, обратится в страдание – потому что всем помочь нельзя. Не простому смертному, ограниченному статусом, полом или местом рождения.

– Но мой статус достаточно высок. И позволяет помочь многим.

– Многим, но все равно не всем. – Старец улыбается, глядя на мое опечаленное лицо. – В конце концов, придется делать выбор: кому помогать, а кого оставить без своей помощи. А желающих получить эту помощь всегда будет слишком много.

– И каково решение?

– Для начала нужно помочь себе.

– Но разве это не эгоистично?

Учитель внимательно глядит на меня:

– Если ты не будешь твердо стоять на ногах, как долго ты сможешь помогать другим?

– Поняла… Это как с моей силой, которую я черпала, не зная ни собственных резервов, ни способно ли вынести эту силу мое тело.

Старец вновь улыбается, отпивая отвар.

– Но как понять, когда почва уже стала твердой? – взволнованно спрашиваю я.

– Обычный человек ощущает уверенность, когда у него есть дом и стабильный заработок, зависящий лишь от его способностей и личных достижений. Человек, вставший на путь трансформации, никогда не будет иметь твердой почвы, поскольку его цель всегда далека от него.

– И какова же его цель?

– Познать все свои возможности.

– Разве они неограниченны? – поднимаю я брови.

– Они безграничны, если не останавливаться в пути.

– Выходит, даже если я захочу помочь всем, у меня не выйдет? Но кто тогда может помочь всем?

– Какой странный вопрос из уст девятой кирисы! – неожиданно усмехается учитель.

Хмурю лоб, а затем широко раскрываю глаза:

– Отец?.. Отец может помочь всем?

– Есть при дворе такая должность – того, кто дает правителю мудрые советы, которые несут в своей основе всеобщее благо…

– Но он… Но почему тогда все не так хорошо, как должно быть?

– Если ты найдешь ответ на этот вопрос и сможешь его принять, – старец встречается со мной взглядом, – перед тобой встанет выбор: остаться подле отца или прийти ко мне.

Что за странный выбор?

И почему я уже сейчас чувствую глубокую печаль, хотя даже не понимаю ее истоков?

– На этом все, моя ученица.

– Завтра последний день… Я хотела бы провести его подле вас.

– Завтра ты сможешь выйти за пределы дома – и быть подле меня тебе уже не захочется, – с легкой улыбкой, в которой есть капля грусти, отвечает учитель.

Хочу заверить его, что это не так, но сердце начинает стучать быстрее, стоит только подумать о встрече с Чэном.

О возможности с ним заговорить.

О восторге от его достижений, о которых он обязательно мне расскажет…

– Спокойной ночи, учитель.

Склонив голову, я выхожу из комнаты.

Утром встаю, взволнованная открывшейся возможностью. Умываюсь, надеваю чистую одежду, уже привычно укладываю волосы, открывая лицо, и иду из дома – прямо на воздух, навстречу Чэну и новому дню.

Подходя к двери, слышу звуки боя. Они и сегодня тренируются? Это невероятно. Мне учитель разрешил просто отдохнуть – ведь вскоре мне придется покинуть его дом и отправиться в долгий путь. Кладу ладонь на дверь и отпираю ее. Солнце ослепляет, а запахи дурманят голову. Как давно я не выходила за пределы этих стен…

Делаю осторожный шаг, затем еще один и, наконец, позволяю себе глубоко вдохнуть, прикрывая глаза.

Свобода…

Только сейчас я понимаю, как мне не хватало свободы передвижения! Странно, что весь этот месяц я не ощущала себя затворницей. Ведь, по сути, ею я и была. Хотя для затворницы я слишком много всего получила взамен своей свободы…