— Когда ты меня провоцируешь, мне хочется убивать, — проговорил Алекс. — Ива, девочка. Я никогда не был ревнивым раньше.

— Никогда не любил так сильно?

Он сделал глубокий вдох-выдох. Потом мы быстро освежились в ванной, и Алекс немного пришел в себя. Повел меня в постель и любил. Долго, уже без неадекватной горячки, торопящей события. Он любил меня на простынях в разных позах, доводя до жалобных стонов и исступления.

Вспотевшие и горячие, мы спали в обнимку, синхронно крутясь с боку на бок, в его темпе. Каждый раз, меняя положение, вновь стыковались и прижимались друг к дружке.

— Через месяц еще раз подадим на визу, — произнес он. — Я сделал от нас бешеные пожертвования этим ебучим дельфинам. Сука, ненавижу тупых рыб. Дашь интервью от своего фонда. Как раз будет год с прошлой подачи.

— Это не рыбы, Рафа.

— Я их так культурно унижаю. Мы им ничего плохого не сделали. Особенно ты. Почему такая жопа, я ничего не могу понять. Никто для них так много хорошего не делал, сколько мы за это время. И ни хера. Целый год я тебя трахаю во сне, просыпаюсь один, и хочется орать.

— Если нам снова откажут?

Алекс потер лицо.

— Думать не хочу. Сгораю я без тебя, сама видишь. Постоянно представляю, как ты здесь, мысли всякие. Я умом двигаюсь на почве ревности. Когда охранник позвонил и сказал, что ты пошла порнуху смотреть с каким-то хером, я сломал мебель в комнате. У меня такого никогда не было. Если была измена — похрен, до свидания. Здесь же меня просто скрутило от... — Он вдруг замолчал.

Я мысленно добавила: «От боли». Зацеловала его. Мурашки бежали по коже, чувства рвали грудную клетку.

— Я поправилась на пятнадцать килограммов, я думаю, тебе не стоит так переживать...

— Ты офигенно красивая.

Я без слов прижалась к нему, устроилась на груди. Через минуту прошептала:

— Ревность мне знакома. Знакомо то, о чем ты говоришь. Я живу в боли.

— Сдуреть можно, так сильно любя на расстоянии. Просто сдуреть.

***

Я феном сдуваю с Демьяна остатки состриженных волосков и любуюсь результатом. Мультфильм как раз заканчивается, и Дем требует следующий.

— Ладно, еще один, последний, и нужно выдвигаться. Хорошо? У нас впереди приключение. Настоящее! Ты не можешь помнить Аллу Теодоровну, видел ее пару раз за жизнь, когда она приезжала в фонд по делам. Но сегодня предстанешь перед моей наставницей во всей красе! Она немного резковатая, но очень хорошая. Она — тот человек, который верит в меня. Связь между тренером и спортсменом описать сложно, Дем. Она крепче родства, наверное. Я хочу, чтобы ты знал людей, которые мне дороги.

Я приняла приглашение и еду на праздник в загородный дом. Беру с собой Демьяна и маму, которая согласилась взять пару выходных при условии, что у меня там состоится свидание с Русланом.

Состоится, да.

Алекса на празднике не будет. Я предупредила его, что выходные придется пропустить, и он не возражал. Во всяком случае, у него своя жизнь. Новая девушка, какие-то сумасшедшие проекты. Он и так всю неделю по полдня проводил с ребенком. Мы вместе гуляли, кормили Демьяна, один раз я даже уложила Дема спать в квартире отца. И сама вырубилась. Наверное, было не слишком вежливо, но из-за происходящего я так сильно нервничаю, что устаю больше обычного. Джемма ждала на обед, мой организм был не готов к такому и выключил меня.

Да. Мы с Алексом два года пытались любить на расстоянии, дурели и иной раз мучили друг друга, изводя провокациями. Это было не со зла. Никогда не со зла. Всегда от отчаяния.

Загородный дом предполагает ночевку, у всех будут свои комнаты. И у Руслана тоже.

Я зависаю перед шкафом, не понимая, какое взять белье. У меня есть пара новых комплектов, я ни разу их не надевала, предпочитая удобный для кормления лиф.

С дрожью думаю: «Может, настало их время?»

— Алекс, спасибо за интервью огромное! Мы рады приветствовать вас в стране. И вообще очень рады. Вы делаете крутые вещи. Напоследок короткий блиц. Космос был вашей мечтой?

— Еще какой.

— Ваш выбор: остаться навсегда в истории или заработать много денег?

— Второе, однозначно, — смеется.

— Есть ли разумная жизнь на других планетах?

— Нет.

— То есть мы одни во Вселенной?

— Абсолютно.

— Но ведь думать так... безумие?