Поежившись – от вечерней прохлады выступили мурашки, я вздернула бровь. Мужчина, нехотя, отошел от машины и медленно расстегивал пиджак, не отрывая от меня плотоядного и голодного взгляда. Такой взгляд мне прекрасно известен. Дон глядел точно также, перед тем, как напасть.

– Боюсь, что не понимаю намека, мистер Аллен, – грозно прошипела я, отступая назад.

Расправившись с пиджаком, он накинул его мне на плечи и придавил своими тяжелыми ладонями сверху, оказавшись совсем близко.

– Мистер Аллен! – настойчиво повторила я, дернувшись. Но он с силой удерживал меня, не позволяя отстраниться.

– Любящий муж, богатая и безбедная жизнь, живые и здоровые родители… дети… – я вспыхнула, попытавшись уже оттолкнуть мужчину, но не тут-то было. Он вцепился в мои плечи с такой силой, что я жалобно взвизгнула в его руках. – Ох, прости, дорогая. Рефлексы.

Он убрал руки, а я швырнула его пиджак на землю. На плечах выступили красные отметины. Подонок! Гневно сопя, я непонимающим взглядом сверлила монстра, стоящего передо мной.

– Жаль, – недовольно глядя на свой пиджак, процедил Кристофер. – А я надеялся, наглядевшись на твои развратные пляски, что удастся решить все миром.

– Ближе к делу, Аллен. Если ты вызвал меня сюда, чтобы распускать руки, то я ухожу!

– Знаешь, недавно открыл для себя существование небольшого городка. Свартен, слышала? – сердце сжалось от предчувствия беды. Я развернулась обратно и немигающим взглядом уставилась на блондинистого монстра. – Там есть одно удивительное поместье. Двухэтажное. С коричневой черепицей и такими смешными ставнями на окнах. Резными, – он наслаждался реакцией, которую вызвали его слова. – Во дворе кусты каких-то цветов, кажется, пионов, и бегает большая кудрявая собака странной породы. Хочу его снести и построить там… не знаю, магазин? Заправку? Секс-шоп?

– Сволочь, – прошипела я сквозь зубы.

– Да, думаю, что жильцов придется… убеждать, – он многозначительно поднял брови и с кровожадным взглядом уставился на меня. С шутками явно было покончено. Он угрожал мне. Угрожал, что причинит вред моим родителям. – Мои люди как раз в данный момент наблюдают, как чета изволит ужинать. Возле неосмотрительно открытого окна…

– Что тебе нужно? – мертвенным голосом процедила я.

– О, все на самом деле очень просто, – задорная улыбка вновь вернулась на его лицо. Он питался чужими страхами, испытывая от этого ни с чем несравнимое удовольствие. – Акции Тринити, что ты недавно приобрела, и стань моей женой, дорогая.

– Что? – не знаю, что возмутило больше, первое или второе.

– Ты прекрасно слышала. Сделай это и я найду для расширения своих коммерческих владений более отдаленное место. Даю тебе слово.

– Даешь мне слово? Чего оно стоит? – едва дыша, я тряслась не то от холода, не то от страха. Он подошел ко мне и снова накрыл ладонями плечи, провел по моим рукам и, положив ладонь на спину, прижал меня к себе, чтобы просопеть на ухо.

– А ты проверь, что будет, если откажешь.

– Отойди от меня, – слезы помимо воли брызнули из глаз. Он не шелохнулся. – Скотина! – крикнула я.

В тот же миг Кристофер полетел на землю. Я не успела понять, как так получилось, но мистер Эллингтон был в ярости и выполнил обещание, которое однажды уже дал ему. Схватив того за грудки, он повторил удар, от которого мистер Аллен снова свалился на землю. В дверях от ужаса прикрывая рот, застыла Одри. Я не знала, как мне поступить. Если не утихомирю Генри, могут пострадать мои родители. Но, быть может, повезет, и он просто убьет эту сволочь?

– Я тебя предупреждал, Аллен? Еще раз тронешь мою женщину, я тебя убью! – еще один удар, от которого подонок не смог увернуться, но, сплевывая сочившуюся из губы кровь, он самодовольно улыбался.

– Твою женщину, Эллингтон?

Генри застыл, злобно отшвырнув от себя Кристофера и подошел ко мне.

– Ты в порядке? – синяки на моих руках не ускользнули от его взгляда. Он снова взбеленился и дернулся, чтобы наподдавать мистеру Аллену еще, но я удержала его за руку, умоляюще протянув.

– Не надо. Прошу… – на меня уставились две карих звезды, в которых непонимание смешалось с болью.

– Свартен, Амелия, – напомнил Кристофер. Меня не трясло, уже лихорадило. Как я могу выбирать между любимыми людьми? Как я могу предать одного, чтобы сохранить других? Неужели можно быть настолько жестоким? Чтобы сохранить поместье и жизнь родителям, я должна навсегда оттолкнуть от себя мужчину, которого люблю больше жизни. По щеке скатилась бессильная слеза.

– Амелия… – Генри выглядел растерянно. Одри едва дышала, не в силах сдвинуться с места. Она наверняка понимала, что и на меня нашлась управа. – Пойдем отсюда.

– Я не могу. Я… – посмотрела на довольно ухмыляющегося Кристофера, который поднялся с земли и стирал платком кровь. Набралась решимости и, стерев слезу, мягко убрала от себя руки мистера Эллингтона. Когда он касается меня, я не могу быть жестокой. – Недавно я сказала, что… что не буду ждать вечно.

Его взгляд помутнел. Челюсти сжались вместе с кулаками.