— Да расписали их этой ночью, — хмуро буркнул Грег. — Юлька не хотела, чтобы ты знал. Думала, уйдешь и не узнаешь. Идем, все равно уже ничего не сделать.

— Он вам нужен? Этот человек? — спокойно поинтересовался Адш.

— В каком смысле «нужен»? — не поняла Светка.

— Он нужен вам живым? — уточнил терпеливо. А внутри уже раскручивалась знакомая огненная пружина.

Обвел взглядом оторопелые лица.

Ну что же. Ясно.

Коридор. Поворот. Удаляющиеся спины. Среди них одна, тонкая, с опущенными плечами.

Они не слышали его шагов. Демон мог в этом поклясться. Он передвигался абсолютно бесшумно, плавно, на ходу привычно переходя в полутрансформацию.

Услышали лишь тихий шелест лезвия катаны, послушно покидающей ножны.

Охранники обернулись. Поздно.

Демон сделал три скупых, точных движения. И три остывающих трупа уже дергались у его ног в предсмертных судорогах. Четвертому охраннику удалось успеть вздернуть ствол автомата. Но при скорости движений Адша это было несущественно. Демон просто отрубил ему руки. Вместе с оружием. И добил ударом в сердце.

Хороший клинок. Прочный, гибкий и острый, словно лезвие бритвы.

Юльк? Не испугалась? Бледная, но ничего. Держится.

Осталось ещё одно.

Выбил пистолет у этого… мужа. Алчный властолюбец. Адш знавал таких. На Катарении их было много.

Кинул катану в ножны. Одной рукой, с прорезавшимися кривыми когтями, вздернул человека повыше, прихватив под нижней челюстью, прижал к стене. Кинул пламя в зрачки. Оскалился, обнажив клыки. Убедился, что человек проникся. И задал простой вопрос:

— И что, помогут тебе сейчас твои деньги и твоя власть?

Адш ещё бы с интересом понаблюдал за мыслительным процессом местного представителя правящей элиты. Но, понимая, что время дорого, перекрыл от Юльк происходящее собственной спиной. Затем быстро спустил человека по стене так, что его ноги теперь касались пола, перехватил, намертво закрыв ему одной лапой рот, чтобы не орал. А когтями второй привычно вскрыл грудную клетку, распоров ребра. Одним точным, сильным движением вырвал сердце из трепыхающегося в агонии тела и небрежно бросил на пол.

Вот теперь всё. Можно было и уходить. Он только что освободил маленькую, хрупкую птичку из клетки. А что может быть дороже свободы?

Обернулся. Юльк сидела на полу, у противоположной стены, бледная, протягивала к нему руки:

— Адш!..

По коридору уже стучали сапоги бегущих людей. Очнулись, охраннички. Поздно.

Демон шагнул было к Юльк, чтобы помочь ей подняться, но в этот момент ощутил рядом леденящую пустоту. Прямо за своей спиной! Слово возникло в его мозгу, сложилось, словно из шуршащих кусочков бумаги, неживое, но неотвратимо оплетающее по ногам и рукам, тянущее за собой: «Иди».

Адш вспомнил. Так же с ним было на Полифиции. Один в один.

Но это значит, что…

Додумать он уже не успел.

Отчаянный крик Юльк:

— Адш! Нет!!.

А его уже утащило в лабиринт и со всей силы швырнуло.

Опять о стену, ттьма!

Да чтоб вас всех!..

Адш сумел подняться на четвереньки, потряс головой. Торопливо огляделся.

День. Берег реки. Здание, о которое он сильно приложился правым боком, разрушено, но те, что стоят чуть дальше — достаточно сохранны. И их много. Бетон и арматура. Вдали — многоэтажные дома. Аэрофлаи в небе…

Стоп! Аэрофлаи? Нет, конструкции попроще. И гудят.

Люди? Поблизости никого.

Регенерация? Нет.

Ипостась демона? Снова молчит.

Оружие? Вещи? Катана и наручи на месте, как и все подсумки.

Где он?<

А как же Михайловка? Портал?

Неужели всё начинается сначала?

— Хорошо! Понял! Мне в лабиринт нельзя! Вам туда тоже нельзя! Никому нельзя! Тогда объясните мне, как вытащить оттуда моего бойца, не заходя внутрь? — Кайтош свирепо расстреливал взглядом двух древних драконов, стоящих напротив него. — Да что это за зверь такой — лабиринт сумерек? Почему его все так боятся? Может мне кто-нибудь объяснить?

— Кайтош, ты только не волнуйся… — мягко начала Себастьяна.

Но, похоже, это был неверный ход. Кайтош дернулся так, словно его задел шипастым хвостом кариенский пилозавр, и добела сжал губы.

— Себастьяна, позволь мне, — спокойно произнёс Корбут, вежливо, но непреклонно прихватив драконицу под локоть и направляя к креслу в углу. — Посиди пока, отдохни.

— Я поражаюсь твоей невозмутимости! — Себастьяна, с достоинством, прошествовала в указанную сторону и, прежде чем сесть, добавила: — Абсолютно согласна с Вистлэндом, кстати. Падший всё сделал верно, и я до сих пор не понимаю, почему ему пришлось извиняться перед моим Всадником!