Вместо фаты на девушке красовался венок из полевых цветов. Я подумал, что вот так и рождаются традиции. Невинной девушке – фата, порушенной девушке – венок.

Потом пир на всю ораву. Без излишеств. Сто литров сухого вина на больше сотни человек не так уж и много. Только молодожёнам привезли из Америки шампанского. Точнее даже не шампанского, а грушевого сидра из Мичигана. Но бутылка была оформлена, под привычное для Насти шампанское, с горлышком, обмотанным оловянной станиолью и пробкой на проволочке. И шипело так же. А торт свадебный они сами испекли. Трёхэтажный. С кривыми кремовыми розами. Вот такое смешение времён и стилей.

Отвёл Онуфрия к самосвалу и похвастал секвойей. Сказал, что да как.

– Точно жучок грызть не будет? И не гниёт? – не верил священник. – Чудны дела твои, Господи.

И перекрестился.

– Спаси тебя, Господь, Митрий. Уважил. А иконы писать на этих досках можно?

– Ну отчего нельзя, - улыбнулся я. – Левкас на них кладется, как и на дуб, на кедр, кипарис или другое какое дерево. А по левкасу твори, как господь тебя сподобит.

– Темперу тогда мне привези в порошке. Яйца я Тарабрина попрошу привозить. Изографией сам займусь, как Жмуров мне размеры иконостаса даст. Но алтарные двери и царские врата можно делать и расписывать уже сейчас.

В Орегоне всё прошло штатно. Готовые грузовики нас уже ждали. Даже с двухосными прицепами. Но только два.

– Все остальные машины уже вписаны в карго-лист поставки. Эти для вас специально прямо с конвейера сняли, до военной приёмки, - развёл руками бритый налысо с моржовыми усами менеджер, когда мы заикнулись, что взяли бы больше. – И только потому, что хороший человек за вас просил.

Особенно глаз положил я на трехтонную цистерну под бензин с узлом заправки. На шасси все того же ««студера»». Но обломился.

– А куда вы отправляете готовую продукцию? – интересуюсь.

– Сейчас в Сан-Диего. Оттуда они морским транспортом в Австралию поплывут. Но это уже не наша забота. Кофе будете? – подсластил нам менеджер отказ. – Нет? Тогда касса в другом крыле здания, а пока ходите, я вам все документы выпишу.

Вот так вот, никакой бюрократии для людей с наличными. Но предложение для модели, снимаемой с производства, ограничено. На гражданский рынок идет похожая, но совсем не вездеходная машина. У нее колёсная формула 2х4.то есть ведущие только две задние оси.

Пошли забирать то, что дают. Ваня Юшко удивился больше всего даже не кольцевой пулемётной турели над открытой кабиной, а полному отсутствию ключа зажигания. Его заменял несерьезного вида металлический флажок на торпедо. Повернул – стартёр подхватил. На самосвале гражданского ««студера»» был вполне привычный для нас ключ.

– Для армии делано, - пояснил механик, который передавал нам машины. – Чтобы не возиться, ни со сменой водителей, ни с потерей ключей. А то, каких только чудиков не призывали в армию во время войны.

– А в Сан-Диего вы все машины такими отправляете? – не отставал от него белорус.

Я только успевал переводить на две стороны.

– Все. Они же для армии, хоть и австралийской. И не только. Для наших войск тоже. Там большой хаб всех автомобильных фирм США в поставках по ленд-лизу. По крайней мере, то, что идет через Тихий океан.

В Орегоне задержались. Мне полтора суток оптический прицел на манлихеровский карабин ставили в оружейной мастерской при магазине всякого стреляющего железа. Четырехкратный.

Да и по магазинам прошвырнуться белорусам, надо было время дать.

Удивил магазинчик распродажи ненужной уже армии амуниции. Тут затарились ботинками, типа ««берцы»», на шнуровке и кожаным захлёстом по голени с застёжками двумя ремешками с сандалетными пряжками. Но больше всего удивило, что у качественных кожаных ботинок каблуки деревянные. Пришлось в скобяной лавке докупать подковки и шурупы. Кстати, надо отдать должное, очень удобные ботинки.

Вечером, после шопинга, в баре мотеля под холодное мохито с ромом после обильного ужина, Ваня выдал мысль, подкупающую своей новизной.

– Командир, а чего ты бабки тратишь, когда в этой Сан-Диеге можно просто угнать грузовики через сотворённое тобой ««окно»». С их системой зажигания это как два пальца обоссать.

– Нам так много грузовиков не надо, – ответил я.

– А топливная цистерна? Меньше будешь сам мотаться с канистрами за бензином. А у ««студера»» от ««РИО»» два бака по сто пятьдесят литров. Пятнадцать канистр зараз только на одну заправку одного грузовика. А у нас их уже два. И самосвал с баком на сто пятьдесят литров. И что характерно, все жрут бензин одной и той же марки. И того только для одной заправки всей этой техники тебе тягать тридцать семь канистр. Давай цистерну украдем из Сан-Диего. Зальем под горло. И хватит нам аж на семь полных заправок. Учитывая, что на одном баке ««студер»» ходит почти четыреста километров, хватит нам надолго. Даже для монстры останется чуток. Так что мотаться тебе придётся только за соляром для КамАЗа.