Сделала тюрбан из полотенца на голове и села к зеркалу, подперев голову рукой.

– И чего он тебя поцеловал? – спросила я у своего отражения. – Ты сплошное недоразумение, а не девушка.

Но долго страдать было некогда, поэтому я размотала полотенце и принялась расчёсывать волосы второй раз за вечер.

В детстве мне нравилось, когда горничная причёсывала меня. Сёстры капризничали, не хотели сидеть спокойно, жаловались, что им выдёргивают волосинки, но я могла и час просидеть в блаженном состоянии. Ровные и монотонные движения меня успокаивали, по коже головы бегали приятные мурашки, поэтому не хотелось прекращать столь приятное занятие.

Теперь же приходилось вертеться самой, с длинными волосами было непросто, поэтому, то через плечо их перекидывала, то за спину.

Когда собрала косу, радостно выдохнула.

Руки уже затекли держать их над головой, и неприятные мурашки разбегались по ним, создавая покалывание.

Заторопилась вниз, чтобы посмотреть, как там поживает наш ужин.

Уже на подступах я почувствовала запах мяса, и желудок радостно встрепенулся, но затем появился и дым, который не предвещал ничего хорошего.

– Что горит? – спросила я, вбегая в кухню.

Малыш стоял на столе и смотрел в сковороду на плите, рядом некромант в такой же позе.

– Мясо горит, - сокрушённо сказал Николас, - а так вкусно пахло в начале.

– Мне кажется, что туда бы масла добавить, - сказала я, присоединившись ко всеобщему рассматриванию сковороды. – Наша повариха всегда приговаривала, что в мясе масло должно быть, а не вода.

– Это почему? – удивился Малыш.

– А мать просила готовить его на пару или тушить в воде, чтобы не поправляться.

– В этом есть резон, - задумался некромант, - но у нас есть только сливочное.

– Давай хоть его добавим, а то совсем сгорит, - сказала я, - и водички тоже, чтобы побольше стало юшечки, а то всё масло изведёшь, и на хлеб ничего не останется.

Так и поступили. Не знаю, что из этого выйдет, но, надеюсь, что-то съедобное получится.

– Ой, я и забыл, что принёс тебе пирожков, - смущённо сказал некромант. – Вот возьми, а то пока приготовим…

Я не стала отказываться, так как есть хотелось, и с удовольствием их слопала, Николас даже заварил мне настоя сам, так я была занята.

Они с Малышом сосредоточено мешали картошку.

– Посолить не забудьте, - напомнила я им.

– Да, надо обязательно! – кивнул Николас.

Он порыскал по шкафам, нашёл соль и в задумчивости насыпал щепотку в кастрюлю. Подумал и ещё насыпал.

– Может, попробуешь? – спросил его скелетик.

Не стал отнекиваться и попробовал, потом ещё и посмотрел на меня.

– Лаура, мне кажется, картофель уже готов, - сказал он несколько неуверенно.

– О, уже мягкий? – обрадовалась я.

– Определённо нетвёрдый! – улыбнулся он.

Быстро встала из-за стола и заспешила к кастрюле, чтобы туда заглянуть.

Это варево мало было похоже на то блюдо, что готовила кухарка.

Какая-то каша с комочками и кусочками моркови, по виду довольно жидкая.

Несмотря на мужчину, я попробовала на вкус, надеясь, что он лучше, чем вид.

По крайней мере, на вкус это был нужный овощ, но вот воды я, видимо, перелила, поэтому вышло блюдо среднее между супом и тушёной картошкой.

– Назовём это похлёбкой, - постановила я. – Вполне съедобно, а для первого раза, так и вовсе хорошо. Что с мясом?

– Жуётся, вот сейчас подсолю и, должно быть, вообще отлично.

Справились с готовкой мы как раз к обеду, я пирожками подкрепилась, а вот Николас явно успел проголодаться, поэтому ни похлёбка, ни прожарка мяса его не смутили. Я же с удовольствием съела хлеба с маслом, такой простой и забытый с детства вкус. Мать не одобряла жиры за завтраком, так что мне обычно доставались сырники или каша.

– Вкуснятина! – не сдержалась я.

– Как немного тебе надо для счастья.

– Пожалуй, да.

– Чем займёмся? – спросил некромант.

– Разработкой плана по одалживанию кристаллов, - сообщила я. – Откладывать некуда, раз волк не хочет покидать этот мир, придётся ему помочь!

Глава 23

Николас

Да с готовкой получилось как-то странно. Вид Лауры чумазой, как поросёнок, всколыхнул во мне множество чувств. Хотелось рассмеяться и обнять её, а когда увидел порезанный палец, то пожалеть и поцеловать.