Слёзы катились по щекам, я глотала их и терпела. Толчки сделались более резкими, казалось, прошла вечность с тех пор, как он овладел мной. И где-то на задворках сознания билась мысль, что с Одилией он не был таким неистовым.

Требовательным, хищным.

Лорд Эсмонд не давал мне перерыва. Он думал о себе и своём удовольствии. Под конец боль стала почти нестерпимой. Это была даже не боль, а резь, кинжальная пытка.

По внутренней поверхности бёдер текло что-то тёплое. Должно быть, моя кровь.

Та самая, которую я отдала этому мужлану. И сделала бы это снова. Теперь я знаю, что такое соитие по страсти, по собственному выбору.

И хоть мне не нравится то, что он со мной делает, хоть я не нахожу прелести во всей этой суете, даже не могу подыгрывать, изображая страсть, всё же ни о чём не жалею.

Наконец всё закончилось. Он навалился на меня, сжал мою грудь между пальцами, почти раздавив сосок, и бурно кончил. А я кричала от боли и от ощущения в сведённых судорогой бёдрах.

Лорд, чужой муж, забился во мне, впился пальцами в мои волосы, заставив посмотреть в глаза, и выдохнул ругательство мне в лицо.

Он ненавидел меня в этот момент, а я презирала его. И мы оба были рады, что пришли к этому моменту. Даже если, а это уже наверняка, он будет единственным соитием между нами.

Его чудовищно большой мужской орган всё ещё находился во мне, растягивал и ссаднил лоно, мне было сложно дышать, я чувствовала, как тёплое семя мужчины жадно впитывается в моё лоно.

Пожалуй, это было самым приятным ощущением с самого начала запретной связи.

Мама никогда не говорила со мной об этом. Я знала, что связь между мужем и женой способна принести не только ощутимые плоды в виде наследников, но и удовольствие. И теперь с трудом в это верила.

Возможно, если мой муж будет слаб по этой части и не сможет посещать моё ложе чаще раза в месяц, это принесёт мне облегчение.

Наконец. Лорд Эсмонд покинул моё истерзанное лоно. Он прятал глаза и отошёл в тень. А я так и осталась лежать на земле с разведёнными в стороны коленями.

***

Однако сейчас настало самое время сделать то, чему научила меня мама. Пока лорд Эсмонд не видит, я открыла крышку медальона и достала вергилий.

Дрожащими руками вставила кусочек кожи в кровоточащее лоно, снова вернув ту боль, которую испытала только пару мгновений назад.

Мой стон был услышан. Лорд Эсмонд вернулся и помог мне сесть. Боль внизу живота снова дала о себе знать. Казалось, я больше никогда не смогу сидеть прямо. Не сведу ноги и не буду такой доверчиво-наивной, как за полчаса до этого.

– На, вытрись, – он бросил мне какую-то серую, но чистую тряпку, по размерам напоминающую полотенце. – Буря уже стихла, пора идти обратно, иначе это вызовет кривотолки.

Я склонила голову, чтобы спрятать усмешку. Какое теперь мне дело до сплетен? Муж получит девственную жену, и всё забудется.

Я всё забуду. Даже не взгляну больше в сторону этого лорда.

А он пусть терзается догадками, как мне удалось обмануть супруга. Но прежде пусть помучается, думая, что нам с ним грозит гибель за измену королю.

– Как ты, Гердарика? – спросил он наконец. Сидел на корточках в двух шагах от меня, неотступно следя за всеми моими движениями.

Как я вытираюсь, осторожно касаясь измазанных кровью и семенем внутренних поверхностей бёдер.

– Для старой потаскухи как-то слишком больно.

– Возьми, тут немного чистой воды, – его голос звучал почти нежно.

Он передал мне открытую флягу. Наши пальцы на мгновение соприкоснулись, и я почувствовала, как мои заледенели.

– Ты так и будешь на меня смотреть? – произнесла я, отворачиваясь и продолжая стирать следы бурной страсти.

– Прости, не хотел тебя смущать. Нам надо идти.

– Я знаю, – ответила я, оглядываясь на него через плечо.

Мне было не очень хорошо, ощущение слабости не покидало тело, я чувствовала себя разорванным куском мяса и не понимала тех жён, которые готовы были унижаться за то, чтобы муж посетил их ложе.

В два шага лорд приблизился и приобнял меня за плечи.

– Всё будет хорошо, Гердарика. Я сумею защитить тебя, – его горячий шёпот обжёг щёку. Я невольно откинула голову на его грудь.