Девушка на картине с надменным выражением лица — Хилл. Не постеснялась Джулия заказать такой странный портрет, да еще и повесить здесь.

Спускаюсь кончиками пальцев по холсту, ощупываю позолоченную раму, на секунду теряю равновесие, пытаюсь схватиться за воздух и…

Случайно наваливаюсь плечом на краешек картины.

В следующую секунду слышу непонятный щелчок. Пячусь на два шага и наблюдаю, как полотно сначала плавно подается вперед, а потом съезжает в сторону.

На месте, где красовался портрет, появляется сейф. Возможно, там я смогу найти реквизиты для банковского счета Демида.

Жму наобум пароль, он оказывается неверным, впрочем, это и не удивительно. Вторая попытка тоже не увенчалась успехом. Когда собираюсь угадать третью комбинацию, на узком табло высвечивается надпись, намекающая о том, что шанс последний.

Принимаю поражение и уже собираюсь вернуть все на место, но меня отвлекают шаги по коридору, вздрагиваю, на мгновение оборачиваюсь к двери.

Страшно, сердце колотится в груди, как у неопытного воришки, которого вот-вот застанут на месте преступления. Со стороны сейфа что-то шипит, и в следующую секунду мне на спину брызжет какая-то жидкость.

Чуть не вскрикиваю от неожиданности, но быстро зажимаю рот ладошкой.

Протяжно выдыхаю, когда шаги все же отдаляются. Думаю, это Люсинда разгуливала по дому.

Дрожащими руками возвращаю картину на место. Будто я и не в курсе, где спрятан сейф Демида.

Подхожу к рабочему столу, наспех выдвигаю ящики. В нижнем прямо перед глазами лежит бумага.

— Наконец-то.

Реквизиты были на видном месте, а я полезла, куда не следует. Беру их, быстренько фотографирую на телефон и кладу обратно.

Бесшумно парю по кабинету к выходу, но в зеркальной дверце шкафа замечаю свое отражение, точнее, кофту. Вещество, что брызнуло на меня из сейфа вреда или дискомфорта коже не причинило. Это просто красящий состав, на удивление въедливый, цвета яркой фуксии. Кофточку теперь придется выкинуть.

Приоткрыв дверь, выглядываю.

Никого нет.

Насколько позволяет интересное положение, спешу в комнату, попутно стягивая с головы испорченную кофту.

— Юлия Олеговна, с вами все в порядке? — замечает меня прозорливая экономка.

Но я уже в лифчике. Поднимаюсь по ступенькам на третий этаж, а скомканную вещь прижимаю к груди.

— Да… жарко тут у вас…

В спальне чувствую себя гораздо спокойнее.

Складываю кофту в пакет и прячу в шифоньере, забросав нормальными шмотками.

Демид не зря сделал мне некоторые послабления. Теперь я имею доступ в интернет и могу звонить, кому захочу.

Конечно, столько полезных связей, как у Грозного, у меня нет, но остались проверенные люди, несколько бесхитростных и честных друзей.

Я набираю номер своей подружки Лиды. Девушке, с которой мы выросли в детском доме и до сих пор общаемся. Прошу ее помочь в продаже квартиры. Она моя соседка, запасные ключи у нее есть, и к тому же профессия Лиды очень кстати подходит к сложившейся ситуации — она риелтор.

— Ты свихнулась, Полонская? — выслушав, негодует Лида.

— Да, я немножечко не в себе, но сейчас мне срочно понадобились деньги.

О том, кому я собираюсь оказать услугу, умалчиваю. Просто говорю, что с квартирой мне необходимо попрощаться.

Теперь дело остается за малым. Лида возьмет дополнительный комплект ключей из почтового ящика. Документы хранятся в квартире. Если понадобится какая-либо подпись — подруга приедет к особняку Демида, я смогу выскочить к ней и сделать все необходимое.

По прогнозам Лиды, претенденты на покупку вторички появятся быстро. Цена не заоблачная, как раз для основной массы населения.

Надеюсь, я поступаю правильно.

Ощущаю, как внутри пинается дочка, усаживаюсь удобней на постель, поглаживаю живот.

— Тише, тише родная. Ты тоже не в восторге от долгов отца? Ничего… поможем ему сейчас не угодить в тюрьму, а потом все вернем.

Внезапный стресс отзывается легким головокружением и слабостью. Совсем нет сил на что-то продуктивное, и остаток дня я провожу в мыслях о Грозном и с полным отсутствии стремлений хоть к чему-то.

Часам к одиннадцати, когда за окошками уже темно, я засыпаю. Однако сон не в своем доме у меня теперь чуткий, открываю глаза от едва слышимого скрипа. До встречи с Демидом не обратила бы внимание на этот шорох, но теперь оглядываюсь на звук.