Только собираюсь позвонить на горячую линию, как следом приходит еще одно оповещение. Теперь к прошлой половине миллиона добавилось еще триста тысяч! Что за шуточки такие?!

Номер отправителя неизвестный, но цифры кажутся отдаленно знакомыми.

По мобильному приложению определяю, что аттракцион невиданной щедрости с утра пораньше устраивает Виктор! Мой бывший! Ужас… Что на этот раз ему взбрело в голову?

Ведь мы так давно не виделись. Звонить и выяснить о цели перевода боюсь. Не хочу лишний раз напоминать о себе. Молча возвращаю деньги Виктору.

Время неумолимо ползет к семи.

Я все еще в колебаниях, идти к Хилл на ужин или нет. А имеется ли для нее существенная разница моего местоположения? Нет, конечно. Если бы Джулия задумала совершить гадость, ее бы точно не остановил мой переезд.

Охранники, служанки — все пляшут под дудочку Хилл и Грозного, а мне только улыбаются, да.

Грандиозно на ужин не наряжаюсь. Платье-халат свободного кроя замечательно подходит к моей фигуре. Длинные темные волосы расчесываю и оставляю распущенными. Делаю легкий макияж.

Даже на позднем сроке беременности не хочется выглядеть замухрышкой.

Беру с собой сумочку, в нее складываю телефон, документы, ценные мелочи, которые не могу забыть в особняке.

Охранник встречает меня возле ворот, протягивает черные очки. Сопровождает весь путь до владений Грозного.

— Привет, — обращаюсь ко всем на первом этаже дома.

Чуть-чуть растерялась при виде хлопот служанок. Девушки торопливо накрывают стол аппетитными яствами, украшаю гостиную вазами с живыми цветами. Фоном играет легкая классическая музыка, а Джулия руководит всем процессом. Услышав меня, оборачивается.

— Привет, Юль! Ну что же стоишь у порога? Не стесняйся, добро пожаловать.

— Даже не думала, что ты так заморочишься…

Шагаю к столу, усаживаюсь.

Бросаю взгляд на часы — без десяти семь.

Хилл двигается следом. Выглядит она уж очень блистательно. На Джулии идеальное платье с кружевным воротником. Модные кудри на голове, уши сияют от бриллиантов, а на шее нить жемчуга. Губы она накрасила ярко-алой помадой.

Отодвигает стул, плюхается рядом, но и двух минут не высиживает, как подстреленная соскакивает.

— Вот неумехи такие! Ничего без меня не могут! — срывается в кухню.

Контролировать и стоять над душой сестрица любит.

Наблюдаю, как Люсинда ставит передо мной тарелку с паровой рыбкой и овощами. В бокал наливает свежевыжатый апельсиновый сок.

— Лучше воды, — прошу.

Но вместо Люсинды слышу голос Джулии:

— Может, хотя бы чай? — шагает к дверному проему.

— Нет, жарко что-то. Просто воды без газа.

Покачав головой, Хилл скрывается в кухне. Экономка тоже идет к хозяйке.

Первой возвращается Джулия, усаживается рядом со мной. Себе в бокал наливает напиток покрепче. Люсинда приносит мне долгожданную воду.

— Что же ты не пьешь? — с улыбкой спрашивает Хилл. — Ведь так хотела…

Она поднимает свой бокал. По традиции тоже беру стакан в руки.

— За мир! — восклицает Джулия. — Очень жаль, что я так быстро уезжаю, толком с тобой и не общались. Именно как любящие сестры. Но буду ждать тебя в Америке, Юль! Прилетай, если надумаешь.

Это вряд ли.

Я, конечно, рада, что Хилл предложила закопать топор войны, но сближаться с ней и доверять всей душой я уже не смогу.

Делаю пару глотков и приступаю к рыбе.

Общаемся с Джулией на дурацкие поверхностные темы а-ля природа, мода, погодные отличия в наших странах. Обе держимся дружелюбно, но с некоторым холодком.

— Не опоздал? — внезапно доносится со стороны прихожей.

Все нотки нежной пропаренной рыбы теперь ощущаются на языке пресными. Если бы не правила приличия, вообще бы выплюнула еду на тарелку. Но кое-как проглатываю.

В особняк марширует сам господин Грозный! Огромная честь прям.

После находки в его кабинете документов с планом по лишению меня родительских прав и обвинений в воровстве видеть Демида мне не очень хочется, если выражаться мягко. Я согласилась вернуться в особняк, чтобы попрощаться с сестрой, и надеялась что Демид, как обычно, будет до ночи в офисе.

Грозный шагает прямиком к нам, его взгляд словно не воспринимает Хилл, она для Демида сейчас словно стала прозрачной и совсем безликой. Все внимание олигарха адресовано мне.