— А это значится дочурка, того самого аспиранта, который вас двоих видел, а потом через годы, видным учебным в Ленинграде стал — провозгласил я, пришедшую в голову догадку.

— Да, правда твоя, она самая — подтвердил, немного удивлённый Щукарь.

Глава 24

Аномалия «Обогатительный цех» (4) Грубое проникновение

Обогатительной цех.

— Видишь ли лейтенант, я со своим двойником, много о чём, прямо при этом молодом аспиранте обговорил. Тайну лужи талой, тот почти сразу узнал. Да и потом, когда я вернулся домой и занял свое законное место, он ко мне приходил и понял, что перед ним не двойник. Тогда мне и довелось узнать, что у аспиранта имеется дар видеть истинное нутро вещей. С его помощью он кое-что у меня и вызнал. А потом, через год, когда спасённый учёный силу набрал, да видным человеком стал, он решил вернуться сюда.

— Получается в тот раз, когда он с комитетчиками появился, он из-за лужи приехал. Наверняка исследовать её хотел и использовать в своих целях.

— В самую точку бьешь. А ещё получается, после того как учёный ноги отморозил и едва живым вернулся, он не смирился и дочку свою, с её друзьями, подвиг сюда в экспедицию пойти. — Щукарь буквально озвучил мои догадки и посмотрел на застывшую мертвячку. — Жалко её, справная девочка была. Сразу видно, спортсменка, комсомолка и всё остальное женское при ней.

Старик тяжко вздохнул, а я, взяв кружку, пригубил терпкое варево. Не знаю, что за травы он в него насобирал и каким особым способом заговорил, но меня проняло. Как казалось уже поселившаяся внутри стужа, вмиг покинула косточки и по телу пробежала волна жара, тут же вызвавшая капельки пота на лбу.

— И кто-то из местных иных имеет прямую связь с нашим Ленинградским деятелем. Ведь кто-то молодняк сюда завёл и в своих целях использовал. И похоже я догадываюсь кто именно такой фортель провернул — проговорил Щукарь и принялся пить горяченный отвар большими глотками.

— Чёрный охотник?

— Не он один в этом замешан — задумчиво вывел старик. — А теперь поспешать нам надо. До места силы часов пять топать осталось. Если нам удастся сделаем там все дела, то назад путь уж совсем неблизким будет.

— Павел Лукич, думаешь снаружи за это время что-то нехорошее может произойти? — спросил я насторожившимся.

— Если те, кто всё это провернул узнают, что я в холодное место на старости лет попёрся, то точно что-то дюже хреновое сделают. И боюсь мы можем не успеть им помешать. — Щукарь тяжко вздохнул и поставил пустую кружку на патронный ящик. — Понимаешь ли лейтенант, бабка Матрёна не зря предупреждала чтобы я сюда больше никогда не возвращался, иначе беда случится.

— И как она это узнала?

— Провидица наша Матрёна, причём из самых первостатейных. Конечно она не может описать то что видит в своих чудных видениях, но зато точно может подсказать что человеку делать не надо, чтобы преждевременно не окочуриться. Тем и живёт, да и другим жить даёт.

Я попытался вызнать подробности о Матрёне и сложившейся ситуации, но Щукарь снова уперся и не захотел всё разглашать. В результате разговор сам собой свернулся, и мы начали скоренько собираться. Перелив остатки варева в термос, мы затушили костер и быстро вернулись на тропу, ведущую окольным путём, к месту силы.

А дальше мы, ускорившись, топали без всяких происшествий почти четыре часа. За время этого перехода я смог хорошенько рассмотреть двух ледяных пауков, имеющих тела, словно собранные из длинных ледяных сосулек. Они плели снежную паутину между стволов чёрных деревьев, словно готовясь поймать туда путников.

И кстати немного дальше, в одной из таких паутин обнаружился промороженный человек в танковом бушлате и солдатской шапке ушанке. Пауки заботливо обернули труп военного в паутину и подняв повыше, подвесили кокон на высоте десяти метров.

Кроме этого по пути обнаружились останки поверженного великана, о наличии которых в аномалии, ранее рассказывал Щукарь. Поначалу замершая туша напомнила мне своим обличьем заросшего длинной шерстью, белого медведя, однако хорошенько присмотревшись я понял, что четырёхметрового роста громила, больше похож на гориллоподобную обезьяну.

Неужели это и есть один из тех самых снежных людей, о существовании которых на Земле ходят упорные слухи, уже превратившиеся в легенду — предположив подобное, я ещё несколько минут стоял и рассматривая многочисленные пулевые раны, оставшиеся на теле чудища, пока Щукарь исследовал его поближе.

— Это чудище, где-то в то же время упокоили, в которое тех молодых учёных перебили — наконец сделал свои выводы старик и недовольно покачал головой. — Вот только кто это сотворил, пока не пойму — добавил он и подобрав скинутый сегмент пулеметной ленты от «РПД», понюхал пустые гильзы.

Через полчаса мы обошли несколько ледяных скал и наконец вышли на открытый участок замёрзшего озера, от которого открывался вид на нависающий ледник, и находящуюся вблизи ледяной стены, здоровенную дыру, идущую под поверхность аномалии.