— Слушаюсь, ваше высочество.

* * *

— Что происходит в центре? — Таривас обратился к адъютанту, приставленному специально для того, чтобы играть роль глаз.

— Конница откатывается под защиту пехоты, ваше высочество. Мы несем большие потери от артиллерийского огня.

— А что ветророжденные? — раздраженно спросил принц.

— Они останавливают стрелы гарпий и пули, но ядра быстро истощат силы, — вместо адъютанта отозвался Эварис Пьюрхарт, успевший уже поучаствовать в атаке и вернуться. — Прошу прощения за то, что не проломил их линию с ходу.

— Что поделать, — пожал плечами принц, — вы не всесильны, маршал. Как обстоят дела на флангах?

— Почти также, ваше высочество. На правом наметился прогресс, но враги подвели резервы и быстро залатали брешь. Сейчас все решит мощь пехоты.

— Тогда нужно бросить все резервы на один фланг, — предложил принц. — Добьемся на нем перевеса, приведем в порядок конные отряды и повторим попытку. Маршал, что скажете?

— Весьма разумно, ваше высочество. Сейчас же распоряжусь.

— Очень хорошо. Какой фланг предпочитаете?

— Правый, он потрепан сильнее.

— Понял. Дозволяю задействовать мою гвардию.

— Будет исполнено.

* * *

Перестрелка продолжалась, не затихая ни на минуту. Дилирисцы отвели потрепанные конные сотни на переформирование и отдых, зато их пехотные баталии подобрались наконец-то на расстояние выстрела и принялись отвечать каррасам огнем на огонь. Да и артиллерия ее величества худо-бедно пристрелялась, хотя, конечно, ей было не сравниться в огневой мощи и количестве с Волукримской.

И все-таки, сражение продолжалось.

К удивлению Лариэса, по особенно мощному сигналу барабанов, разнесшемуся над всем полем, плотные шеренги вороноголовых рантиков неожиданно начали отходить, огрызаясь огнем, причем происходило это исключительно в центре — фланги стояли, как ни в чем не бывало, принимая вражеский огонь на себя.

До полноценной сшибки оставалось всего-ничего, и именно в этот момент их отряд наконец-то обогнул крайних бойцов, выбираясь на простор.

Невдалеке — буквально в сотне шагов — развевались знамена и блестел лес копий. На них надвигалась пехотная баталия графа Ассина Эрслийского, как заключил Лариэс, приглядевшись. Мало мушкетов, мало арбалетов, много копий, незаговоренная броня.

"Легкая мишень", — промелькнуло у него в мозгу.

Очевидно, его высочество считал так же, потому как, вытащив пистолет, он ткнул вперед.

— Готовимся расстреливать их, — прокричал Клеменс, — не отставай!

И Лариэс не отстал, стегнув коня и переведя того на галоп. Враги стремительно приближались, гвардейцы Клеменса огибали их с левого фланга, а те, как и прорвавшиеся рыцари ранее, совершенно не понимали, чего следует ждать.

Полукровка прищурился и едва сдержал бранные слова. Среди воинов он заметил одну фигуру, облаченную в легкие шелковые одежды цветов королевского дома. Он даже знал обладателя этих одежд — граф собственной персоной.

"Вот уж не думал, что он лично пойдет в бой. Это проблема".

Решение пришло сразу и Лариэс вытащил пистолет, в которую успел зарядить специальную пулю, подаренною Изегримом.

"Посмотрим, как она работает".

Этот пистолет, конечно же, не мог сравниться с шедевром, утраченным Лариэсом во время падения, но с двадцати шагов бил он достаточно кучно, а большего и не требовалось.

Враги замерли, ожидая атаки, чародей воздел руку к небу, скорее всего, намереваясь обрушить на кавалеристов воздушные ножи, как только те окажутся близко, чтобы таким образом разбить строй. А может, он ждал, когда колонна начнет разворачиваться в линию.

Лариэс не знал мотивов ветророжденного, понимал лишь, что они играют ему на руку. Какая разница, что задумал враг. Главное, что он не помешал выйти на расстояние выстрела.

Голова колонны начала загибаться влево, вытягиваясь и обтекая вражеский фланг, и время как будто замедлило свой бег. Лариэсу казалось, что он видит каждую черточку в лице колдуна, ощущает его торжество и злую радость.

"Нет", — осознал вдруг полукровка, — "тот все прекрасно понимает и готовит отнюдь не воздушные ножи. Он выставит стену"!

И, точно в подтверждении этой мысли, медленно, мерцая, будто светлячок, перед пикинёрами возникла едва различимая стена.

Принц выстрелил, и пуля бессильно ударилась в барьер, теряя всю свою мощь.

Лариэс сглотнул, палец замер на спусковом крючке, а ноги, точно не связанные с телом, уже заворачивали лошадь в сторону. Пистолет замер, метя в чародея и Лариэс задержал дыхание…

Миг.

Выстрел!

Грохот и привычная гарь пороха, а пуля — маленький шарик бирюзового света — устремляется во врага.