Сунув босые ноги в тапочки, и натянув на себя длинную футболку Коновалова, что лежала на стуле рядом с кроватью, подошла к зеркалу. Подошла, и замерла. В отражении на меня смотрела я. Но не я. Мои кудряшки, вот уже 5 лет как короткостриженные, были уже ниже плеч. Темный, шоколадный цвет, в который я красилась тоже уже почти пять лет, были пшеничного цвета. У глаз пролегли морщинки. Грудь, и так не маленькая, стала еще больше, но зато появилась талия. Бедра раздались и стали шире и плотнее. Че за нах???

Обернувшись, снова застыла в удивлении. ЭТО БЫЛА НЕ ТА КОМНАТА. Не та, в которой меня любил Кирилл. Не та, в которой я уснула. Кровать была шире, явно не стандартная двушка, и уж явно не та полтораспалка, что стояла тут ранее. Простой платяной шкаф, который помнил детство Кирилла, был заменен на огромное вместительное купе, от стенки до стенки. И окна. Огромные 2 окна (а раньше было одно!) были раскрыты настежь. Комнату наполнял свежий утренний теплый ветерок, принося с собой яркий, чуть сладковатый запах скошенной травы и специфические звуки деревни. Пели на разные голоса птички, кудахтали куры, где-то вдалеке мычала корова.

Что за фигня тут происходит???

Найдя штаны, по крою, явно мужские, слезла в них. Практически по размеру. Подкатав штанины, открыла дверь комнаты и осторожно выглянула наружу. Обычная, ни чем не примечательная комната, судя по всему — зал. Два больших дивана, четыре кресла, столик. Сделала шаг наружу. Ничего не произошло. Осторожно пошл по комнате. Это явно не дом бабушки и дедушки Кирилла.

Взгляд зацепился за фото, висящее на стене. На листе фотобумаги, в формате а4, вставленным в красивую рамку, была запечатлена пара. Высокий, рослый молодой парень, с темными короткостриженными вьющимися волосами в черном костюме держал за руку маленького роста светловолосую девушку, едва достававшую макушкой ему до плеча. Длинные тонкие пальчики девушки сжимали небольшой букетик. На девушке было красивое белое платье, которое открывало худенькие плечи. Платье было строгое, без рюшечек и прочих атрибутов свадеб. Но вся фотография буквально кричала о том, что молодых людей запечатлили именно в момент бракосочетания.

Что-то неуловимо знакомое сквозило в парне. Подойдя поближе, я поняла, что именно. Глаза. Карие глаза, почти что черные, бездонные. Широкий и гордый разворот прямых плеч. И подбородок. Тяжелый, массивный. Как у Коновалова. Только губы были полные. Как у меня.

Твою мать.

Ноги практически сами вынесли на улицу. В голове стучало только одно. Этого не может быть. Просто не может быть!

— Булка, ты куда? — меня ловят родные сильные руки, родной и такой любимый голос басит где-то над макушкой.

Передо мной стоит Кирилл. В серой футболке, такой же мощный, монолитный, но с короткой стрижкой, а не лысый, как обычно. И как-то… Старше, что ли.

Икнув от неожиданности. Я проснулась.

А потом долго лежала в кровати, приходя в себя. Это что же, я сейчас видела своего сына? Вещий сон, что ли? Да нет, это всего лишь моя впечатлительность, да гормоны. Да да, именно так. Впечатлительность и гормоны.

Села в кровати. Комната была та же, в которой я засыпала. Платяной шкаф, разбросанные по всей комнате мои вещи, которые Кирилл практически сдирал с меня вчера. Выдохнула. Я не во сне. Хорошо то как.

Оделась и спустилась вниз. Шура была на кухне, они о чем-то говорили с Алисой. Увидев меня, бабушка моего мужчины улыбнулась.

— привет, дочка. Как спалось? Мы не стали тебя будить вчера. Сон сейчас необходим.

— Привет, Варь. — Алиса кивнула, и налила из горячего заварочного чайника чаю. Наверное, это был чай. Судя по разлившемуся аромату трав, чай был с добавлением мяты и ромашки.

— Привет-привет. — поздоровалась я, усаживаясь на лавку. — Они давно ушли?

— Вчера еще. — ответила Алиса, откидывая со лба рыжую прядь, — Сегодня вечером должны придти. По крайней мере, ни обещали.

Небольшой червячок обиды заворочался в душе. Мог бы и разбудить, чтобы попрощаться. Одно слово, медведь.

Казалось, Шура читала мои мысли. Как у нее это получается?

— Не обижайся на него, Варь. Им надо было идти, а ты спала.

— Да я необижаюсь, бабШур. — отвечаю, прихлебывая вкусный чай. — Просто все как-то..

— Непривычно?

— Да. Вся жизнь перевернулась вверх тормашками. Да еще и сон этот.

— Сон? — Алиса заинтересованно вскидывает бровь.

— Да приснилась фигня тут..- я попыталась отмахнуться, но не вышло. Шура села рядом с Алисой, и обе заинтересованно уставились на меня. Вздохнув, проклиная свой язык без костей, начинаю им рассказывать. Обе слушали внимательно, заинтересованно. А по окончании, Шура задумчиво произнесла.

— Такие сны, дочка, радость. Ты знаешь, что у вас се будет хорошо, что сын будет, что он женится. И что вы с Кириллом будете вместе.

— разве Беры могут развестись? — удивляюсь я.

— Добровольно- нет. — Шура серьезна, как никогда. — Это и твоего волколака касается, Аллис. Пары, созданные Луной, добровольно не могут распасться. Но жизнь такая штука… Да и работа у них опасная, как не крути. А ты видела его. Значит, все хорошо.

— Да бросте, бабШур, это просто сон.

— Ну уж нет, Варвара. — Шура чуть нахмурилась. — Просто сон- это у меня или у Алисы. А твои сны, они почти все вещие. Привыкай, солнышко. Ты будешь в курсе того, что будет и что было. Только вот систематезировать не получится, они будут приходить так. Как им захочется. Управлять этим нельзя.