— Варя, хватит себя изводить. — маленькая рыжеволосая Алиса внимательно смотрела в мои глаза. — Скоро они вернутся. Обещали же.

— Да-да, киваю я совершенно на автомате. — Просто… Просто это первый раз, когда мы расстаемся. Знаю, звучит глупо, но… Алиса, мне страшно. — делаю усилие и признаюсь в своих страхах.

— Глупости, — фыркает Алиса, напоминая мне ежика. — Варь, они не маленькие мальчики. Это их работа. Они этому обучены, подготовлены.

— Я это понимаю, Алис. Но после сегодняшнего сна ничего не могу поделать с собой.

— Я тебя понимаю, — Алиса закуривает, смахивает снежок с лавочки, и присаживается. — Мне тоже снился сон, Варь. Будто кто-то украл Ольгу. И что Милош его пытался догнать, но не мог. А потом к нему присоединился страшный медведь.

— Медведь? — вскидываюсья.

— Да, медведь. Огромный такой. Я так понимаю, это был Кирилл. Только вот в чем дело. До этого сна я не была с ним знакома. Мне тоже страшно. Но это место, — она обводит рукой лес и дом предков Кирилла, — оно успокаивает. Тут тихо, спокойно. И очень нравится Ольге. Садись, — хлопает ладошкой по лавочке рядом с собой, — поболтаем без лишних ушей.

Я плюхаюсь рядом, чуть плотнее запахивая куртку. Все-таки к зиме уже ближе, прохладно.

— Знаешь, — Алиса затягивается дымом, — я сначала боялась Милоша. Да и Ольга моя к незнакомцам никогда не шла. А тут у них прям любовь. За эти дни ольга так к нему привязалась, что я боюсь представить, что с ней будет, если у нас с Милошем ничего не получится.

— Как так, не получится. — не поняла я. — Алис, ведь на тебе его метка.

— Метка, метка, — бурчит рыжеволосая, — Я только и слышу об этой метке. Никто ничего не объясняет. Вот у тебя метки нет.

— Нет, — соглашаюсь я, кивая, — Но как мне объяснили, медведям это и не надо.

— Боже, я будто до сих пор в каком-то сне нахожусь, Варь. Все эти оборотни, другие миры… Будто кто-то пересмотрел сказок. Вот ты долго привыкала?

— Я решила для себя, что даже если это все и обман, то проведу хорошо время с мужчиной, который мне понравился. — рассказываю максимально честно. Этот разговор нужен Алисе больше, чем мне. — А оно — БАЦ— и оказалось правдой. Но я тебя понимаю. Мне нечего терять, Алис, в город меня ничего не держит. А у тебя есть Ольга.

— Это-то и страшно. — кивает Алиса.

— Насколько я знаю, ну, мне так Кирилл говорил, Милош— хороший парень и надежный товарищ. Он считает Милоша братом.

— Милош к Кириллу относится так же.

— А привыкнуть к тому, что происходит вокруг нас, Алис, я до сих пор не могу. Хотя несколько раз видела Кира в обороте. Это, — я замолчала, подбирая слова, — необычно. Не страшно, нет. Я знаю, что он меня не тронет. И у него очень мягкая шерсть. Практичски, шелковистая.

— У Милоша тоже. — чуть улыбается Алиса. — И пахнет лесом.

Болтали мы о наших мужчинах долго, пока на нас не прикрикнул Глеб, мол, хорош сидеть, застудитесь, а ему потом перед парнями отвечать. Хихикнув, мы вернулись в дом, в тепло. Шура, как всегда, крутилась на кухне, накрывая дубовый стол ужином. Ольга помогала, расставляя тарелки.

— Ма! — беловолосая малышка уткнулась в ногу матери и обняла ее. — Ма, а папа скоро будет?

— Скоро, — Алиса погладила дочь по белым волосикам, которые Шура заплела в хитроумную конструкцию. — Он же обещал.

Тогда мы еще не знали, что наши мужчины были на краю гибели.

22.1. Кирилл Коновалов.

Кирилл.

До деревни нашего деда дошли только к ночи. Тут, в Нави, время текло не так, как в мире людей. Оно то замедлялось, то, наоборот, летело, словно сумасшедшее. Поэтому определить, сколько мы на самом деле провели тут, не представлялось возможным.

Зайдя в деревушку Игната, в глаза бросалось отсутствие в избах света. Об электричестве, конечно, речи и не могло быть. Но лучины-то должны гореть.

— Отец, а где все? — мой капитан встал за моей спиной, уже откровенно принюхиваясь, пытаясь уловить запахи. Он умел делать это не входя в оборот. Мне же было необходимо перекинуться.

— А нет никого. — улыбнулся Игнат, оборачиваясь на звук голоса. — Я тут один.

Блядь. Блядь, блядь, блядь!

— Какого хре., — Милош не успевает договорить, как его опутывают тонкие, кроваво-красные нити, стреноживая серба и валя его на землю. Мой бер берет надо мной верх, и вот нити, которые тянутся ко мне, пытаясь уцепиться за человеческие ноги, разрываются на мелкие кусочки и соскальзывают уже с медвежьих лап. Бер оглушающе рычит. А Игнат, точнее, колдун, лишь усмехнулся.