Да и наш союз, который мы окончательно скрепляли этой свадьбой, нужен нам обоим. Причем им теперь уже он нужен куда больше, чем мне.

Однако это не означало, что я забыл свои «голодные» времена. Одинокого мальчишку, не имеющего ни сил, ни денег, ни политического веса привечали только двое: Таджуан и Дамаяти. Причем Дамаяти два столетия были нам кровными врагами. И они пошли на мировую, хотя тогда еще казалось, что мой род легче окончательно уничтожить, чем возиться с ним.

Я не забываю такие вещи, и эти двое будут у меня в приоритете всегда. После собственного клана, разумеется.

Передача приданого невесты перед самой свадебной церемонией — это тоже традиция. Символ доверия и одновременно отрезание всех путей отступления.

В руках у главы клана Дамаяти была довольно внушительная папка в два пальца толщиной. Андана во время заключения брачного договора выбила себе очень хорошее приданое.

Бумаги мы подписали быстро, но Дамаяти не спешил вставать. Он откинулся в кресле и налил себе еще чаю.

— Раджат-джи, у меня есть к вам еще одно предложение, — произнес он.

Догадываюсь, что он хочет более тесного сотрудничества. Собственно, он намекал на это еще тогда, когда мы только обсуждали мирный договор между родами.

По факту, я вложился только в небольшую фирму Капур, одного из клановых родов Дамаяти. Они производят кристаллы-накопители пятого-шестого ранга, самые ходовые и распространенные, и тогда им нужны были деньги на расширение.

А дальше меня затянул ворох дел с образованием собственного клана, и Дамаяти отошел в сторону. Возможно, и зря, кстати, я набрал силу и вес очень быстро. Теперь обсуждать бизнес мы будем с совсем других стартовых позиций, нежели это было бы тогда.

Я оценил его тактичность и сейчас отталкивать его не собирался. Более того, сейчас я уже мог себе позволить загладить кое-какие свои прошлые огрехи.

— С удовольствием выслушаю, Дамаяти-джи, — кивнул я. — Однако позвольте мне сначала преподнести вам ответный дар.

Дамаяти с удивлением приподнял брови.

По традиции ответный дар с моей стороны должен был символизировать благодарность за будущую жену. А вот суть и ценность этого дара во многом определяло мое отношение к девушке и к ее роду. Понятно, что какие-то отношения с родичами будут в любом случае, но именно этот дар задавал тон.

— Благодарю за жену, — слегка поклонился я и протянул ему небольшую шкатулку.

Дамаяти открыл ее и застыл. Такого он не ожидал.

В последнее свое посещение родового хранилища в Лакхнау я забрал оттуда браслет-стабилизатор. Тот самый, который стал в свое время причиной кровной вражды между Раджат и Дамаяти.

Стабилизатор был сломан, но у меня был рабочий, выигранный на Турнире. Я смог восстановить потертые нити плетения в соответствии с действующим образцом. И даже не скажу, что это было сложно. Не было бы у меня образца, я мог бы потратить годы на эти расчеты, и не факт, что вообще справился бы. А так — один вечер, и стабилизатор восстановлен.

— Раджат-джи, — севшим голосом произнес Дамаяти. — Это… тот самый?

— Тот самый, — подтвердил я. — И я считаю, что самое время этому артефакту вернуться к своим изначальным хозяевам.

Дамаяти смотрел на меня с полным ошеломлением.

— Позвольте, я поясню, — слегка улыбнулся я. — Когда мы с вами только обсуждали мирный договор, невидимость была еще эксклюзивным плетением из моей прошлой жизни. Но даже тогда она не была равноценной заменой этому артефакту, и мы с вами оба это понимали. Однако вы сказали свое слово, и без возражений приняли тот артефакт с полноцветным плетением, которой я принес. Учитывая мое тогдашнее весьма шаткое положение, это был широкий жест, и я его оценил. Но я уверен, что осадок от той ситуации остался.

Дамаяти открыл было рот, но я остановил его жестом.

— Не нужно возражать, — мягко улыбнулся я. — Ваше слово твердо, и я никогда не услышал бы от вас ни тени упрека на эту тему, я знаю. Тем не менее, сейчас я могу и хочу убрать эту шероховатость с нашего пути. И потому я прошу вас принять этот дар. Я действительно благодарен вам и за мирный договор, и за Андану.

Самое смешное, что не принять мой дар он не мог. По той же традиции.

Нет, я не сомневался, что в итоге Дамаяти и в любой другой ситуации в итоге не оказался бы от браслета-стабилизатора. Такие артефакты по праву считаются родовыми сокровищами.

Однако так ему будет проще, это я тоже понимал. Как ни крути, я не обязан был возвращать стабилизатор, это моя личная блажь. Да, я очень ценю верных союзников и по возможности стараюсь их усиливать, но не хочу, чтобы они считали себя обязанными мне настолько. Сотрудничество всегда выгоднее, чем долг.

— Благодарю, Раджат-джи, — низко поклонился из положения сидя Дамаяти. — Для нашего рода этот артефакт очень многое значил, и я бесконечно рад, что он вернулся к нам.

Я с улыбкой кивнул. Дамаяти прижимал шкатулку к груди с такой нежностью, которая вряд ли доставалась даже его первенцу.