– Половину только, никто ж не помогает, а как за стол - все садятся.

Обратно ехали молча, каждый думал о своем. Уже недалеко от поселка Ира решила нарушить тишину:

– Решад, скажи мне, что происходит с тобой?

– Ничего, матурым, все в порядке, - отделываясь дежурными фразами, он хотел сказать совсем другое. Что одно слово ее, и он поменяет все планы, останется, что без нее плохо, что любит ее, в конце концов… Только бы сказала, что нужен ей.

– Я же чувствую, что с тобой что-то не так! Я…

– Ир, - неестественно ровным голосом, только б не напугать спутницу, перебил ее страдания. Но прибавил скорость.
– Поселок горит…

Пожары в таких селениях - явление обычное, редкий год обходится без того, чтоб гулко не ухал набат, разнося по поселку страшную весть. В каждом доме привычны были запасы ведер, чтоб, чуть что, бежать на подмогу погорельцам.

В прошлом году миловали Боги, лишь тушили сухую стерню однажды всем поселком на поле, когда кто-то выкинул непотушенную сигарету из проезжающих мимо машин. В этом году не обошлось… Сизый дым рваными клочьями стелился по земле, закрывая собой очаг беды, что невозможно было разглядеть, что за дом сейчас взывал о помощи.

– Подгорная! Решад, Натка там! Танюша!
– воскликнула Ира, наконец разглядев что-то в тумане дыма.

Решад вздохнул обреченно. Самая поганая улица, от реки далеко, и с частыми перебоями воды в старых гнилых трубах. Дома старые, стоят близко друг к другу, как свечки, займутся от малейшей искры. И дождя не предвидится.

– Я тебя сейчас высажу, и чтоб дома сидела, носу не высовывала, поняла?
– игнорируя знаки ограничения скорости, Решад сосредоточился на дороге, в уме прикидывая, кто есть в поселке. Практически никого из мужчин, на полях идет полным ходом уборка пшеницы, порой и ночуют там мужики. На лесопилке работа сейчас тоже заканчивается за полночь. Дома старики, совсем немощные, бабы и дети. Пока с райцентра приедет пожарная бригада… Беда…

– Нет, я не стану сидеть дома! Каждые руки нужны!

– Хорошо, но близко не подходи. Пожалуйста. Прошу, - свернул в поселок, и сразу на дальнюю улицу, к Наткиному дому, распугивая отчаянным сигналом бежавших с ведрами в ту сторону женщин.

Выпрыгнули оба из машины, вздохнули. Наткин дом, хоть и рядом с горящим домом, но его пока не задело. А вот особняк ее свекрови…

Веранда уже полыхала так, что спасать было нечего, вкусный запах печеного лука сменила удушливая гарь, и уже занялась крыша.

Прибежавшие на помощь сгрудились перед высоким добротным забором, - и подлезть никак, и перемахнуть невозможно. Единственный в поселке глухой, толстыми досками уложенный без зазоров забор, сейчас был помехой к спасению хоть чего-нибудь из нажитого добра.

– Чего встали? Обливайте соседние крыши!
– крикнул на притихших баб Решад, сам сел обратно за руль, сдал назад, насколько позволяла улица, разогнался, и на пределе машины въехал в забор, ломая бампером тяжелые доски, и молился, чтоб изнутри они не были укреплены арматурой, с Царевых станется. Повторил этот маневр еще раз, пока в заборе не образовался пролом. Плевать на брызнувшие стеклом фары.

– Подключайте шланги, с соседних участков тоже, обливайте крыши, заборы! Песок! Есть у кого поблизости песочница на дворе?

– У нас, мы уже таскаем! Вчера привезли!
– отозвался пожилой мужик, тащивший тачку с песком через два дома от Царевых.
– Бабы, помогай, хватай лопаты!

– Где хозяева, кто-нибудь видел?
– Мария Альбертовна споро отбрасывала от дома поленья, сложенные у стены.

– Б-б-бабушка к Ф-ф-ирюзе-апе п-п-пошла, - пискнуло где-то под боком.

– Танюшка, ты зачем здесь, марш ко мне домой!
– грозно приказал Решад. Еще ребенка здесь не хватало! Поискал глазами кого постарше.
– Олег, дуй до Фирюзы, Людмила там, вроде!

Увидев бегущую от магазина мать, Танюшка кинулась к ней, зашептала сбивчиво:

– М-мама, м-мама, а у б-б-бабушки пап-п-пка, я видела! Утром в-видела и к-к-когда б-бабушка ушла!

– Танюшка, а ты не придумываешь? Папа в больнице, в Казани!
– тихонько спросила Ната, надеясь, чтоб слова дочери оказались неправдой. Но Таня никогда не врала. Сбежал, видимо, сволочь, спрятался у матери.

– Н-нет, м-м-мамуль, там п-п-папка, с д-д-дедом. П-п-пьяные, - девочка вдруг спряталась за юбку матери, когда увидела идущего к ним дядю Решада.

– Нат, ты в курсе, кто у них дома? И отправь, пожалуйста, Таню ко мне, нечего ей здесь делать. Ключи есть?

– Свекор дома должен быть. Таня говорит, что пьян, - провожая взглядом дочь, убегающую по тропинке, Ната вдруг промолчала про мужа. Вдруг показалось Танюшке… - Да, вот, от входной двери, два, свекровь еще не забрала.

– Быстро, как комнаты расположены?
– и, зацепив взглядом бегущую с ведрами учительницу, крикнул.
– Катька, облей меня!

– Как зайдешь, длинный коридор, слева две комнаты, туалет с ванной, прямо от них свернешь - кухня и большая комната! Свекор обычно в большой комнате на диване спит, - хотела было добавить, что Сашка там же, но в это время Катерина ухнула на склонившего голову мужчину ведро воды, сразу - второе, и тот бегом подлетел к двери особняка.