Шрифт:
Д. М. Трошин:
«Вейсманизм — это не просто течение в биологической науке, а целеустремленный антинаучный поход против знания, организуемый и направленный реакционной буржуазией. Поэтому всякая беспринципная уступка вейсманизму есть уступка реакции. Вейсманизм до конца разоблачен в докладе Т. Д. Лысенко и начисто отвергнут как буржуазная реакция в биологической науке.
Философские корни вейсманизма-морганизма нельзя отделить от его классовой сущности и прислужнической роли. Вейсманизм, как и «физический» идеализм, неотделимы от махизма, от идеализма вообще. Это — звенья одной и той же цепи идеологической реакции» (Философские вопросы современной биологии. М., 1951. С. 296).
Кстати, следует указать и на то, что ДМ. Трошин, обнаруживший в 1951 году в буржуазной генетике черты всех реакционных философских учений (расизм, космополитизм, софистику, схоластику, махизм, идеализм, кантианство и т. д.), через 10 лет в своей книге «Место и роль естествознания в развитии общества», изданной в 1961 году, пришел к диаметрально противоположному выводу. Уместно привести здесь новое, более близкое к истине высказывание ДМ. Трошина: «Естественные науки не включаются в надстройку, — пишет Трошин в 1961 году, — и поэтому ближе стоят к производству, чем к общественным наукам и формам общественного сознания — морали, праву и др. Поэтому было бы неверно, если бы мы стали делить естественные науки по тому же принципу, как и общественные, на буржуазные и пролетарские. Немарксистским является деление, например, физики на буржуазную и пролетарскую, то же самое химии, биологии, физиологии, агрономии и других отраслей естествознания. Есть одна наука биология, физиология, физика, химия, которая по своему содержанию безразлична к классам и классовой борьбе. Естествознание, накопленные им факты, открытые объективные законы могут одинаково обслуживать как базис феодальный, капиталистический, так и социалистический» (С. 58).
Характерные примеры вульгаризации, демагогии и клеветы по отношению к советским генетикам, не разделявшим концепций Т. Д. Лысенко, прямо-таки заполнили после сесии ВАСХНИЛ научные журналы и широкую прессу.
Подобная вульгарная демагогическая и произвольная трактовка положения в биологии была характерна не только для некоторых ученых. В. М. Молотов в 1948 году в докладе, посвященном 31-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, фактически воспроизвел и санкционировал ошибочный тезис Т. Д. Лысенко.
«Для подъема научно-теоретической работы, — сказал В. М. Молотов, — имеет большое принципиальное и практическое значение последняя дискуссия в научных кругах по вопросам биологии.
Дискуссия по вопросам теории наследственности поставила большие принципиальные вопросы о борьбе подлинной науки, основанной на принципах материализма, с реакционно-идеалистическими пережитками в научной работе вроде учения вейсманизма о неизменной наследственности, исключающей передачу приобретенных свойств последующим поколениям. Она подчеркнула творческое значение материалистических принципов для всех областей науки, что должно содействовать ускоренному движению вперед научно-теоретической работы в нашей стране» [39] .
39
Советский генетик И. А. Раппопорт, известный своими классическими работами по так называемым мутагенным веществам, оказался в связи с речью В. Молотова в трудном положении. На заседании партбюро от него потребовали публичного отказа от хромосомной теории наследственности н классической генетики. И. А. Раппопорт пытался доказывать практическую ценность классической генетики. В опровержение его доводов ему было указано на цитированную выше речь В.М.Молотова. «Почему вы считаете, что В. М. Молотов разбирается в генетике лучше меня», — ответил И. А. Раппопорт. Этот ответ и послужил поводом для исключения Раппопорта из членов партии и увольнения его с работы. В последующем этому крупному ученому, доктору биологических наук пришлось несколько лет работать лаборантом в геологическом институте.
Такое глубоко ошибочное деление всех биологов в СССР на два противоположных лагеря, объявление тех, кто скептически относился к идее о наследовании приобретенных признаков и отстаивал позиции хромосомной теории наследственности, реакционерами и проповедниками идеализма и явилось той дымовой завесой, под прикрытием которой в конце 1948 года расправились со всеми научными противниками Т. Д. Лысенко и В. Р. Вильямса, независимо от того, были ли они генетиками, физиологами, морфологами, почвоведами или медиками.
Последствия сессии ВАСХНИЛ 1948 года и организация разгрома и «перестройки» научных учреждений
Сразу же вслед за сессией ВАСХНИЛ начались аналогичные собрания в других учреждениях. Первой была принудительно обращена в новую веру Академия наук СССР. Расширенное заседание Президиума АН СССР безоговорочно поддержало решение сессии ВАСХНИЛ и постановило закрыть ряд лабораторий, объявленных очагами реакционного морганизма (лаборатории цитогенетики, ботанической цитологии, феногенеза и т. д.) (Известия. 1948. 27 авг.). Затем состоялся актив работников Высшей школы, на котором министр высшего образования С. В. Кафтаков сделал доклад, призывавший работников вузов к полному и быстрейшему искоренению реакционного морганизма и его конкретных носителей из учебных заведений (Правда. 1948. 28 авг.). Аналогичные решения были приняты специальной сессией Академии медицинских наук (Медицинский работник. 1948. 15 сент.).
Доклад министра С. В. Кафтанова был опубликован массовым тиражом в виде брошюры «За безраздельное господство мичуринской биологической науки» тиражом 110 000 экз. Сей документ прямо-таки насыщен демагогией и клеветой. Кафтанов и те, кто направлял его деятельность, не могли удовлетвориться травлей живых генетиков, они продолжали поливать грязью и жертвы генетической дискуссии. «Уместно здесь напомнить, — писал в этой брошюре С. Кафтанов, — о той роли, которую сыграл в нашей агробиологической науке небезызвестный ботаник-морганист Н. И. Вавилов, ярый поклонник реакционного учения Бетсона» (с. 12).
Что касается выдающегося советского цитолога и генетика Н. К. Кольцова, то здесь С. Кафтанов особенно поусердствовал. Изложив все тем же презентовским методом смысл высказываний Кольцова по генетике человека, Кафтанов воскликнул: «Нет нужды комментировать эти человеконенавистнические бредни, от которых за версту веет фашистским бредом. Вот какого изувера от науки имеют своим апостолом наши современные морганисты-менделисты!» (с. 9).
Кафтанов высмеивая и саму идею существования в человеческом обществе каких-то наследственных болезней— какие, мол, наследственные болезни могут быть в передовом социалистическом обществе, у передовых строителей коммунизма!