Реанорские техники неустанно вырывались из-под власти моего сознания, но попутно с этим приходилось отслеживать все движения картара. Война за выживание отныне принимала совсем иные краски, и мне приходилось спешить всеми доступными и недоступными средствами.

А затем случилось то, ради чего и затевался весь увеличившийся натиск. Пал подставился. Подставился в самый ответственный момент. Такое нельзя было проигнорировать, ведь его защитные крылья внезапно замерцали и рассыпались у всех на глазах. И Шайден купился.

Тело его вновь материализовалось. Скорость хаста можно было назвать запредельной, но только я давным-давно готовился к подобному.

Вся реанорская суть неуловимо ухнула вниз. Время будто бы застыло. Застыло на одно мгновение. Сейчас я чувствовал и ощущал всё, что оказалось в видимости моего поля. Эфир бушующим потоком вновь хлынул наружу, ладони легли на рукояти джадов, а глаза резко распахнулись.

Теперь пора!

Вспышка…

Реанорский транс… Максимальный выплеск…

Полное Стихийное обращение… Эфир молнии… Рунное Тело истребления…

Непрерывный ритм угасания… Предельный сдвиг…

В данный миг я видел каждое движение хаста. Каждый поток его порчи, что был направлен для устранения его недругов. И я также видел десятки формирующихся клинков порчи, которые готовы были превратить хранителя Орсилая в хладный труп.

Вот только ныне моя скорость превысила его.

Тело обратилось молнией в момент телепортационного рывка, и я сам стал един со стихией, а орудия в моих руках раскалились докрасна от влитого в них эфира.

Неуловимый момент. Всего лишь доля секунды. Именно столько понадобилось для достижения цели. Перед пожирателем я появился именно тогда, когда тот полностью принял материальную форму. На долю вдоха даже показалось, что в глазах у него мелькнуло изумление, но оно быстро сменилось свирепым гневом и ни с чем несравнимой злобой.

Однако для таких эмоций сейчас уже слегка поздновато, потому как впервые с нашей первой встречи я ощутил, как левый джад вошел ему точно меж ребер, а второй пронзил шею.

Кожа тыльной стороны ладони и нижняя половина лица почти сразу ощутила на себе теплоту мерзкой вытекающей жижи, которая являлась его кровью, но более порадовало его тяжелое пыхтение.

В этот самый момент мне и оставалось довершить начатое, необходимо только провернуть джад в его глотке и ребрах. Снести половину его туловища и мерзкую голову с этими уродливыми глазами.

Правда, у судьбы на этот счёт существовало своё мнение.

Две секунды… Не хватило двух жалких секунд.

Вначале всё реанорское нутро вновь взбунтовалось, сигнализируя о том, что жить носителю Высшей речи осталось недолго. Но даже сейчас я невольно проигнорировал все треволнения и чуть глубже загнал джады в надежде прикончить эту тварь.

Вот только расплатой за эти движения стало разрушение моей защиты, а после сразу три тонких клинка порчи, пробили Бедствие Алларма и вонзились мне в спину, обдав организм просто нестерпимой болью.

Но и это было еще не всё. Реанорское чутьё вновь завопило о предстоящих бедах. И в то же мгновение прямиком сверху спикировало два знакомых силуэта. Один из них атаковал Аллейду и Пала, а второй нанёс сокрушительный ниспадающий удар по мне.

Джады из тела Шайдена получилось вытащить с мерзким чавкающим звуком и скрестив клинки перед собой я в последний мин принял всю мощь Варзага на два куска стали.

Звук хруста костей в организме показалась мне оглушительным, а боль во всем теле являлась нестерпимой, но инстинкты вместо убийства злейшего врага самовольно выбрали спасти своего хозяина.

Однако в ту же секунду взгляд заметил отблеск бирюзовых крыльев и улаксов, отчего Варзаг отлетел куда-то в сторону, а Уррия стремительно подхватила Шайдена под руку и оттеснила меня прочь.

— Так во мне до сих пор нет ничего выдающегося, а? Я же ведь говорил тебе, кусок никчемной падали, — с полубезумной улыбкой расхохотался я, глядя в налитые злобой глаза бывшего хранителя и утирая обильно выступающую из собственного рта кровь. — Во Вселенной нет бессмертных! А сейчас тебе сказочно повезло…

— Да, я прочувствовал твою силу, — прохрипел озлобленно Шайден, прожигая меня ненавистным взором и прикрывая отвратные раны на боку и горле. — Ты поплатишься за это!

— А вот это мы сейчас и узнаем! — усмехнулся наигранно я, с едва уловимым свистяще-сипящем звуком, потому как при каждом моём слове внутри всё разрывалось от боли.

Откуда-то сверху и снаружи всё отчетливее доносились звуки ожесточенного сражения, а это значит, что тех, кто наверху хасты проигнорировали и сразу помчались сюда. Уже это говорит о чем-то.