Когда я спустилась вниз, Марселия и Доменика завтракали. Я заметила тени под глазами сестры, и в целом она вовсе не выглядела счастливой невестой. Зато матушка была как никогда хороша. И я усомнилась в словах Ролдао.

— Доброе утро.

Схватив поджаренный хлебец, я намазала его персиковым вареньем. Косые лучи солнца и весь этот уютный, домашний быт ставили под сомнение всё, что произошло вчера.

— И тебе, — улыбнулась матушка, внимательно глянув на меня. — Ты снова с нами? Рада видеть, что твои отношения с мужем налаживаются. Ведь именно поэтому ты такая счастливая?

— Он замечательный, — кивнула я, — обожаю мужчин, которые не стесняются подкрашивать ресницы и рисовать себе стрелки на глазах. Это так… Так свободно и дерзко!

Марселия с изумлением покосилась на меня. Странно, что Доменика не фыркнула, словно погружённая в какие-то тяжёлые мысли.

— А ещё мой супруг — отличный шутник. Представляешь, Ника, он мне заявил, что ты выходишь замуж за наследника. Я так смеялась!

Доменика вздрогнула и испуганно глянула на меня, бледнея.

— Это не шутка, милая, — мягко сказала Марселия, — Доменика действительно стала невестой принца Ролдао. Инфант сделал ей предложение сразу после твоей свадьбы.

Мне вдруг вспомнился наследник, сидящий с чашкой чая в руках напротив матушки. В тот вечер, когда я пришла домой после предательства Лианора. И слова Марсика «да, Ваше высочество. Уверена, мы с вами сможем найти общий язык и подружиться.». В тот вечер Ролдао увидел мою картину, так поразившую его. Это тогда что ли?

— А после этого он пригласил меня на бал офицеров, — недоверчиво хмыкнула я, застыв с откусанным бутербродом. — Лихо отплясывал со мной на глазах у всех, а, вернувшись во дворец, очень страстно меня целовал…

Челюсть Доменики отпала. Честно-честно. Лицо сестрёнки вытянулось в изумлении. А вот матушка лишь пожала плечами:

— Это от того, милая, что ты ведёшь себя как легкодоступная девушка. Такие мужчины, как принц Ролдао, прекрасно видят, с кем они имеют дело. Вот с Никой он бы не стал себя так вольно вести.

Что?!

— В смысле? — я с изумлением посмотрела на невозмутимую матушку. — Что ты сейчас такое говоришь? Марселия, неужели ты не понимаешь, что нельзя Доменике выходить замуж за Ролдао?! Ему плевать на неё! Иначе бы он с любой самой доступной девушкой не стал бы целоваться!

Марселия прохладно посмотрела на меня поверх чашки.

— Это не тебе решать, Ирэна. Всё, хватит. Привыкай к тому, что отныне всё будет иначе. Теперь не Ника будет тебе во всём уступать, а ты ей. Да, ты супруга принца. Но моя дочь станет женой наследника, и, значит, со временем — королевой Лузитании.

Я захлопала глазами, потом села на диванчик.

— Все эти четыре года… Ты этого хотела все четыре года, пока я считала тебя своим другом?

Марселия усмехнулась, приподняла тонкую бровь:

— Наглая, избалованная девчонка, как же я устала от твоих выходок! И как я рада, что могу тебе сказать это в лицо, наконец! Теперь тебе придётся склоняться перед моей дочерью…

— Недолго! — крикнула я, наклонившись к ней через стол. — Пока Ролдао не убьёт её так же, как сестру вашего мужа! Пока он не вырвет её зелёные глаза, как всем, кого насиловал раньше.

Марселя чуть побледнела, но вскинула подбородок.

— Со своей женой он этого делать не станет. К тому же… Ника — не его типаж. У неё волосы золотые, а не светлые, как у тебя и Арабеллы Луизы.

Я отшатнулась:

— То есть… ты знаешь? Ты всё знаешь?! И… как давно?

Марселия не ответила, насмешливо глядя на меня. А я вдруг посмотрела на матушку совсем иными глазами. Она покрывала все мои проказы, даже интрижку с Томашеком, но… По доброте ли душевной? Или, наоборот, предвкушала мой будущий позор? Наверное, сравнивала меня со своей благородной и учтивой дочкой и злорадствовала? И тогда, за день до свадьбы, так просто отпустила в парк, зная, что там произошло убийство…

— За что? — спросила тихо. — Я же любила тебя, Марселия. Я же считала тебя своим другом…

— Ты оскорбляла меня, Ирэна. Ты вела себя с нами как госпожа со слугами. Заносчивая, капризная, высокомерная, эгоистичная. Думаешь, мне было приятно видеть, как ты изо дня в день обижаешь мою дочку, всячески унижая её?

Понятно.

Я обернулась к Доменике:

— Ты вчера хотела со мной поговорить… О чём?

Ника опустила глаза:

— Хотела посоветоваться насчёт платья… И попросить у тебя брошку-скарабея…

— Марселия, — тихо сказала я, чувствуя безграничную усталость, — Ролдао — маньяк. Он не будет добр с твоей дочерью. Она станет несчастной и, скорее всего, очень быстро умрёт. Ты — жена моего отца. Он не я, дон Эстэбан всегда хорошо к тебе относился. Неужели тебе этого мало? Отец удочерил твою дочь. Моё наследство достанется ей. Зачем тебе этот брак?