– Конечно, здесь даже у коров есть имена. Меня зовут Сири, - меня не держали, и я смело села напротив нее. Между нами теперь был только пустой стол.

– Ты сказала, что будешь говорить только с правителем? – снова женщина. Неужели, здесь все же матриархат? Мужчина внимательно смотрит, но не произносит ни слова.

– А есть ли смысл рассказывать все каждому встречному?

– Откуда вы? – она уже была очень загорелой, и загар был весенний, грубый, даже почти рыбацкий – мартовское солнце нещадно светит, отражается от снега. Шея у нее белая под туникой с глубоким вырезом и продетой в шов веревочкой, как на наших домашних сорочках, и создается впечатление, что голова не принадлежала этому телу. То же нелепое карэ, карий, буравящий взгляд, тонкие губы, обветренное лицо.

– Наши земли южнее, у большой воды. У нас несколько станов, но мы не ищем других земель.

– Сколько закатов?

– Больше двадцати.

– Двадцати? – она сощурилась, и чуть наклонилась ко мне.

– Десять и десять, - я два раза показала пальцы на руках. Она выпрямилась, видимо, поняла.

– Там васары, - она чуть улыбнулась.

– Нет, они живут набегами, но мы избавили земли от них.

– Так вот, почему они стали чаще нападать, - на лице ее я увидела брезгливость, но я понимала эту мимику, потому что недавно они и нам принесли не мало проблем.

– Мы живем мирно.

– А что делаете у нас?

– Это дорога к большой воде.

– Ты сказала, у вас станы у большой воды…

– Нам нужен берег, чтобы сойти, и мы уйдем.

– Откуда сойти?

– Должны прибыть большие лапахи. Много. Там наши люди. Они сойдут. – я опустила глаза в знак повиновения и просьбы.

– Ты правишь станом? – одна ее бровь поднялась, и это означало либо уважение, либо недоверие.

– Мы с мужем. – я сомневалась – говорить ли им все, потому что сейчас это имело смысл. – Но, не всеми землями, а теми, что ближе к вам. У нас большой город, хорошие дома. Мы готовы помогать и делиться знаниями, - я положила руки на стол и повернула ладони внутренней стороной – открыла их, словно готова что-то отдать.

– «Зна-ни-я-ми»? – по слогам спросила она меня?

– Мы живем лучше, наши дома лучше. Но что-то лучше знаете вы. мы готовы поделиться тем, что умеем, мы не враги, - я впервые открыто и честно улыбнулась.

– Покормите их, и оставьте в моем доме. Всех, - она встала, а за ней встали мужчина и девушка, она внимательно посмотрела на меня с ног до головы. И они вышли.

Юта и Бор вошли с развязанными руками. Незнакомая женщина занесла в дом котелок и разлила по мискам что-то, похожее на овощное рагу. На стол положила пару лепешек, потом разлила по кружкам отвар. Женщина мотнула нам головой в сторону стола, и мы не без удовольствия принялись за еду.

– Что они сказали? – Бор смотрел в тарелку, и говорил так, словно, что-то нужно было говорить.

– Они – ничего. Пока они только спрашивают, - я посмотрела на Юту, которая не ела, и смотрела то на отца, то на меня.

– Почему они не говорят со мной? – мне показалось, или его мужское достоинство было ущемлено этим.

– А ты не заметил, что большинство здесь – женщины, Бор? Здесь совершенно другой строй, - я положила ложку, хоть еда была действительно, очень вкусной.

– И что? Все равно, старшими должны быть мужчины! – он говорил так, словно, в этом была виновата я.

– Кому «должны»?

– Ну, так везде.

– А ты знаешь много земель? Как оказалось, у нас под боком живут куча разных народов, о которых мы узнаем только сейчас. В чем виновата я? В том, что не уговорила вас раньше оторвать задницу от дома и проверить? Прости, я всего лишь женщина. Вы же знаете лучше нас! – я вернулась к рагу, и взглядом указала на ложку Юте, которая сейчас была в подавленном состоянии, или была слишком задумчива.

– У нас свои земли, а здесь чужие, - Бор, на мой взгляд, говорил что-то только потому, что должен был ответить.

– А они, как ты понял, вообще не знали, что у вас «свои земли», и в какой-то момент, пришли бы к нам огромной армией. Что они, что харкамы…

– Харкамы теперь наши друзья…

– Да, благодаря тому, что мы случайно нашли их. Кроме урожая и караула на берегу, мы должны отправлять экспедиции – людей, которые будут проверять новые земли, ставить свои посты, придумывать, как наладить сообщение между ними. Сорис сейчас – хороший пример того, как делать нельзя. Мы установили там дозоры, мы сделали дороги между деревнями безопасными, но за пределами могут быть еще более сильные народы, чем харкамы и эти… Амазонки.

– Кто такие «амазонки»? – Юта не донесла ложку до рта.

– Это племена, в которых правят женщины. А здесь, похоже, так оно и есть.

– Народ, которым правят женщины, долго не проживет, - Бор усмехнулся, жуя.

– Может, тогда ты сам поговоришь с ними, и мы пойдем домой, подождем, когда они все тут сами умрут?

– Ты весь разговор ведешь к тому, что женщины все могут сами, и могут даже построить город? – он снова усмехался, и теперь я видела, как закипает Юта, косясь на отца.