Как и следовало ожидать, отец совсем не обрадовался моей идее отправиться в Порт-Руан вместе с Томасом.

Уговаривать его пришлось долго и упорно. Я пыталась объяснить отцу, что не могу сидеть в четырех стенах. Что мне нужно, как минимум, иногда покидать дом, потому как оправдания по поводу обновок он, знающий меня лучше себя самого, отмел моментально.

— Но папа! — пыталась вразумить я отца. Но мистер Дорнан порой был упрямее осла. И тогда мне на помощь, что удивительно, пришел наш управляющий. В один из вечером, перед его отъездом, мы ужинали все вместе на широкой открытой веранде с видом на лес и реку. Я в очередной раз попыталась уговорить папу позволить мне поехать с мистером Грином, а он в очередной раз принялся упираться руками и ногами в свое каменное: «Нет, Джой!». Иногда мой милый папа умел довести меня до белого каления. И я пока едва сдерживалась, чтобы не применить свое последнее средство против его упрямства, а именно — женские слезы и рыдания. Весьма, кстати, действенное средство, но, как показывала практика, не для всех представителей сильного пола. Но к моей радости, отец просто не переносил вида плачущих леди. И сначала мама, а теперь я, иногда позволяли себе пользоваться этой его слабостью.

Так что я уже сидела, приготовившись пустить скупую слезу, когда в разговор вступил Томас.

Отложив столовые приборы, он обратился к мистеру Дорнану, сказав, что если тот отпустит меня с ним, то он своей головой клянется — с мисс Дорнан не случится ничего плохого.

Отец на такое заявление почти с минуту просто смотрел на мистера Грина, а затем улыбнулся и ответил:

— Кажется, Томас, вы тоже попали под ее обаяние!

— Мне кажется, я был просто обречен! — рассмеялся наш управляющий и отец, почти сразу, к моему удивлению, дал свое согласие.

— Вам я ее доверю, Томас! — заявил мой мистер Дорнан, пока я хлопала ресницами, глядя поочередно то на отца, то на мистера Грина. А в мысли закралось подозрение, что все это неспроста. И все же, упускать шанс не хотелось.

— Значит, я могу собирать вещи, отец? — спросила, радуясь тому, что плакать не довелось.

— Можешь. Но ты будешь неукоснительно следовать всему, что велит делать мистер Грин! — произнес отец. А мне оставалось лишь согласно кивнуть.

— Хорошо, — улыбнулась мягко и кивнула Томасу, благодаря за помощь. На что он тоже кивнул в ответ. — Я возьму с собой Бесси!

— Отлично! — отец снял салфетку с груди и положил на край стола, всем своим видом показывая, что намерен выйти из-за стола.

Все еще не веря, что удалось так легко уговорить папу, я то и дело поглядывала на него. Но видимо, мой мистер Дорнан настолько доверял Томасу, что с легкостью отправит меня в его компании. Впрочем, на папу это было не похоже, а значит, существовала веская причина. Если только я не ошибаюсь в своих предположениях.

Улыбнувшись Грину, поспешила покинуть стол, чтобы как можно скорее начать собираться в дорогу. А еще стоило сказать Бесси о том, что ей повезло сопровождать меня и на некоторое время вырваться из рутины повседневной жизни. Она ведь хотела посмотреть мир, вот и взглянет на самый его краешек. Все лучше, чем ничего. И надо начинать с малого. На том и порешила.

Собрались мы с Бесси за рекордное время. Впрочем, я не стала брать с собой лишние вещи, ограничившись парой смен белья и платьем в комплект к дорожному костюму, сшитому на мужской манер. Все же, отправляться в дальний путь удобнее в штанах. Можно и на лошадь пересесть, если понадобиться. А уже по прибытии в город снова превратиться в леди, надев платье.

Бесси же прихватила с собой небольшую сумку, куда сложила все необходимое для себя. Так что, спустя час, мы обе были готовы отправляться в дорогу. Впрочем, нам предстояло сделать это только утром. Так что у меня осталась масса времени, чтобы провести его в некотором предвкушении. И я решила просто почитать, только не смогла спокойно пролежать даже получаса. Книга, увлекшая меня, показалась удивительно скучной. А все потому, что мысленно я уже отправилась в дорогу, чтобы успокоить свое сердце, поддавшись влиянию непонятного, но весьма острого, предчувствия.

Когда в двери моей комнаты постучали, я почти с радостью закрыла книгу, сказав короткое: «Войдите!». И немного удивилась, когда на пороге возник отец.

Он немного помялся, прежде чем войти, а затем решительным шагом направился к низкому столику, стоявшему напротив камина, увы, не настоящего, а бутафорного. Как память о прошлом моей матушки. Весь наш дом строился под ее вкус, но мне все в нем нравилось, от просторной террасы и колон большого зала, до этого милого камина, пусть и не настоящего.

— Отец! — я встала, отложив роман. Оправила платье и подошла к нему.

— Садись, Джой, — он указал мне рукой на кресло напротив. — Надо поговорить.

Ну, надо так надо. Я никогда не отказывалась от бесед с папой. А сейчас догадывалась, о чем он будет говорить. Видимо, станет напутствовать меня о том, чтобы вела себя благоразумно и во всем слушалась мистера Грина. Но нет. Мой мистер Дорнан затронул иную тему, которая, признаться, меня ошеломила.

— Я не буду ходить кругами и начинать издалека, — сказал он. — Да и не люблю подобного, предпочитая сразу говорить прямо то, что думаю, как, впрочем, и ты.

Кивнула, соглашаясь с его словами.

— Дело в том, что сегодня между мной и нашим управляющим, Томасом Грином, состоялся весьма интересный разговор, — отец посмотрел на меня так пристально, будто пытался в чем-то уличить. Я ответила непонимающим взором, и он продолжил, усмехнувшись. — Так вот. Мистер Грин, признаться, удивил меня.

«Интересно, чем?» — мелькнула мысль.

— Знаешь ли, он попросил у меня разрешения начать ухаживать за тобой, — выдал отец, а моя челюсть плавно спикировала вниз.