— Раз у нас осталось всего два свободных стула, то разумным будет найти мага, что не скупится на предоставление мне места на своих ногах, а вы просто сядете здесь!

— Нет, не будет, — точно громом прогремев, как один пробасили тайцы и сделали шаг вперёд, приближаясь к девушке, у которой от напряжения пот по вискам потёк.

— Тогда! — Нервно пискнула Доминика, подпрыгнув от страха. — Предлагаю вам сесть вместе, а я, так уж и быть, одиноко посижу рядом. Я считаю, что Хат-и более компактный, поэтому он может сесть на Пареста и даже его не раздавить!

Существа вновь переглянулись, многозначительно помолчали несколько секунд и всё же послушно сели так, как предложила Ника, предотвращая начинающийся конфликт во благо спокойствия подруги. Та благодарно кивнула им, после чего шутливо подметила:

— Ребят, вы так подходите друг другу!

— Сау ба! — Взвыл Тхэ, поправляя сидящего на себе полуангела за тонкую талию. — Не говори такое! Он слишком… твёрдый, костлявый и неудобный!

— На себя глянь, идиота копия! — Огрызнулся в ответ Тхонгкхамат, мельком бросив пренебрежительный взгляд за спину.

Магичка на это только посмеялась, постепенно расслабляясь. Некоторое время те бранились, но скоро Хат, кряхтя, встал на ноги, притесняя Сета, заставляя его вжаться в стул, и торжественно произнёс какую-то громогласную речь, очевидно благодарящую всех за присутствие на празднике и помощь в его подготовке.

— Переведёшь, что он сейчас сказал? — Наклонившись к уху знакомого, прошептала темничка, благо сидела к нему достаточно близко.

— Скорее всего, что-то очень трогательное, — сделав умный вид, ответил парень, не сводя задумчивого взгляда с затылка своего врага.

— Ты не слушал, да? — Догадалась магичка и безнадёжно вздохнула.

— Именно, сау ной чы-лад, — усмехнулся наследник, огладив близ находящееся лицо помутневшим взором, будто от такой близости его взгляд расфокусировался — возможно, так и было на деле.

— Кто, блин? — Нахмурилась Доминика, ответно направив свой взгляд на мага Тьмы.

— Не сложно же догадаться, что раз я говорю о тебе что-то на тайском, то перевод тебе знать не стоит, верно? — Мягко промурчал на ухо чужестранке Маиботхад, на что та обиженно надула губы и хотела вернуться в прежнее положение, но тот в привычном уже жесте схватил её за плечо, притянув обратно. Располагаясь чрезвычайно близко к лицу собеседницы, он тихо вымолвил бархатистым голосом: — Маленькая умница.

— Ч-что? — Заикаясь, переспросила Ника и застыла на месте.

— Я назвал тебя маленькой умницей, сау.

В этот момент, когда внутри Домы фейерверки взорвались, оглушая, она всерьёз задумалась над тем, что впервые её ввели в такое невыносимое оцепенение, что раньше её никогда не охватывал настолько сильный шок, какой сейчас заставил замереть в одной позе без возможности и двух слов в одно предложение связать. Она буквально не могла пошевелить ни одной своей конечностью, пока сердце пропускало удар за ударом, пока виновник сего инцидента довольно ухмылялся, и не думая приводить девушку в чувства.

А ведь раньше до такого состояния доводила существ только сама россиянка и голову её никогда не посещала мысль, что жертвой волнительного ступора вдруг станет она.

А ведь казалось бы, что такого в этой фразе? «Маленькая умница» — всего лишь набор слов, причём брошенный с издёвкой, без повода. Но этот «всего лишь набор слов» на непостижимо длинную, вязкую минуту заставил забыть своё имя, личность и родной язык.

— Антараи, всё хорошо? — Словно из-под воды раздался встревоженный, но вместе с тем и несколько озлобленный голос полусветляка, что постепенно вернул девушке возможность двигаться.

— Ч-чаи, чан сабай ди… — выдохнула петербурженка, для убеждения покивав головой, но, осознав, на каком языке это произнесла, громко возмутилась: — Тфу ты, совсем голову запудрили с этим тайским! Нормально всё у меня.

Прасет же — предмет её ступора и внезапного спутывания языков — смотрел на неё лукаво, удовлетворённо подняв вверх уголки губ. Глаза его искрились озорством, а внутри зрачков будто плясали ярко-красные черти, радуясь успеху хозяина в победе над стойкостью у этой девицы, что была до жути мила, когда вот так замирала, не зная, как быть.

Отчего-то всё внутри Сета захотело потеребить отходящую от шока девочку за щёки и лицезреть в умилении ещё большее непонимание в чужом лице. А может и за проведением математических расчётов, настроенных на выяснение правильного угла, с какого будет выигрышнее всего ударить этого червя и по какому месту — чтоб уж точно повадно не было.

Но сколь бы сильным не было то желание, парень его сдержал в себе до более располагающего к тому разговора.