– Ерунда, это просто люпины, просто обыкновенные цветы, – успокаивала Инга сама себя, но ноги не слушались рассуждений мозга и неслись прочь отсюда.

Началась крапива, но девушка проскочила сквозь неё, ничего не заметив.

Вот и кладбище. Инга облегчённо выдохнула и замедлила шаг. Бабушка нашлась сразу. Она уже хотела звать Ингу, когда та вдруг вынырнула из-за куста можжевельника.

– Ба, там люпины, целая поляна! – задыхаясь, проговорила девушка, то ли радостно, то ли испуганно.

– Ой, что я тебе не сказала, разве? – бабушка как-то резко осела, и схватилась за грудь, – Дура старая, совсем из ума выжила… Пошто ты туда ходила?!

– Бабуль, ты чего? – Инга попыталась изобразить удивление, но вместо этого по коже поползли мурашки, ей передался страх бабушки, – Сама попросила погулять.

– Ой, нельзя туда ходить, внученька! Беда может приключиться, – старушка тяжело опустилась на какую-то древнюю скамеечку, удачно оказавшуюся рядом.

– Ба, тебе плохо? – внучка готова была разреветься, но вместо этого подбежала к бабушке, и достала из кармана её кофты пузырёк с валокордином и кусочек сахара, завёрнутый в конфетный фантик.

Инга накапала на сахар тридцать капель, и сунула его в трясущуюся от страха и старости руку.

– Инга, скажи честно: ты цветы не срывала? Только не ври.

– Нет, ба, не срывала. Я испугалась. Они странные какие-то, пчёл на них нет. И ещё они шепчутся….

– Что они шептали? – бабушка взяла Ингу за руку, старушкина ладонь была влажной и холодной.

– Да я ни слова не разобрала, – пожала плечами Инга, – А разве цветы….

– Внученька, никогда туда больше не ходи, – прервала её баба Даша, не дав договорить, – И не рассказывай никому про то место, это тайна нашей деревни, я потом дома тебе всё расскажу. А сейчас пошли домой пошибче, прилечь надо бы мне. Гроза, поди, будет, суставы так и трещат.

Инга вновь подставила свою руку и повела бабушку домой.

– Ба, а почему это тайна? Ведь найти поляну проще простого – туда тропинка прямиком ведёт.

– Не скажи, – покачала головой баба Даша, – Всякий по тропинке пойдёт, но не всякий к люпинам попадёт. Не все эту поляну найти могут. Вот ты нашла. А Поликарпыч лет десять ходил, да не выходил.

– За десять лет не нашёл?! – Инга округлила глаза, – Не поверю, за такое время каждое дерево изучить можно, там метров двести от кладбища, не больше.

– Может и нашёл, – согласилась бабушка, – Только помер он давно, ты тогда ещё в коляске каталась. Не помнишь его?

– Конечно, нет. Постой! А фамилия у него какая?

– Проворин Владимир Поликарпович.

– Проворин В. П. – осенила Ингу догадка, – Бедный Пятачок!

Инга вспомнила его лицо на фотографии и улыбку.

– Обидно, наверное, ему было. А как же улыбка? Она не была искусственной, так улыбается только счастливый человек. Не мог он просто так улыбаться. Да, он точно нашёл туда дорогу, но просто никому не рассказывал об этом, – подумала про себя Инга, а вслух сказала, – У вас тут сплошная мистика. А вампиры по ночам не шастают? А то я чесночок развешу.

– Никакой мистики нету, – отмахнулась бабушка, – Место это особенное. Всякое про него баяли, не знаю чему верить. Но одно могу сказать точно: пойдёт туда человек и блудится. Ему кажется, что прямо идёт, но в одном месте он вдруг поворачивает в сторону, и не помнит, что повернул. Это Поликарпыч по следам определил, по своим собственным.

– Ну, и пошёл бы прямо. От того места, где повернул, – хмыкнула Инга.

– Дак он и пошёл. В другом месте повернул. Всё равно на болото вышел.

– А тропинку кто протоптал?

– Людям по ней идти незачем. На болото другая дорога есть, гораздо ближе и короче. Здесь кабаны ходят, может они и протоптали.

– А кабаны на поляне бывают?

– Нет, они на болото всегда бредут. Ты всё время по тропинке шла? – встревоженно спросила баба Даша.

– Ба, я не помню…

– А возвращалась?

– По примятой траве.

– Вот, видишь, на болото эта тропинка ведёт.

– А что люпины шепчут? – вновь полюбопытствовала Инга.

Но бабушка замолчала, и уже во второй раз оставила внучкин вопрос без ответа, то ли устала говорить на ходу, а может, хотела прекратить разговор. Инга прекрасно знала эту особенность бабушкиного характера, поэтому прекратила допрос. Остаток пути прошли молча. Рассказ бабушки заинтриговал Ингу. В «дыре» и такие тайны. И самое интересное, она о них слышит впервые.

– Интересно, а бабушка бывала там? – Инге очень хотелось задать ей этот вопрос, но ответом, скорее всего, будет молчание.

Вот и деревня. Бабушка вроде бы успокоилась, она шла размеренным шагом, опираясь на плечо Инги. Вид человеческого жилья рассеивал страхи, навеянные лесом и загадочной поляной, но не полностью. Тревога в душе всё равно жила, как мигает значок на мониторе, притягивая взгляд, так и тревога не давала расслабиться. Люпины. Они остались позади. Здесь, среди людей они не посмеют причинить зло ни ей, ни бабе Даше. Но отчего же так противно ноет сердце? Инга была теперь полностью уверена, что цветы таят зло. Иногда не требуется мощных аргументов, чтобы заставить человека поверить в невероятное. Достаточно показать эффектный фокус. Но люпины – не фокус, они существуют. И они шепчут. И очень хорошо, что нельзя разобрать этот шёпот. Девушка заметила, как прояснилось лицо бабы Даши, когда она призналась ей, что не поняла разговора цветов. Хоть один приятный момент на сегодня. И всё же, о чём же шепчутся люпины? Инга боялась и желала знать одновременно.