Тэнь повернула к ней бледное огорчённое лицо и возмущённо спросила:

— Да за что вы с нею так!..

— Она постоянно лжёт! Как можно ей верить?! — попыталась объяснить их позицию Олив.

— Она просто запуталась! — горячо возразила Тэнь, вырвала свою руку и всё же убежала за Руби.

Олив досадливо цокнула языком. Ей искренне нравилась Тэнь: возможно, она видела в ней саму себя — какой она могла бы стать, если бы ей повезло с братом так, как повезло с ним Тэнь.

Передёрнув плечами, Олив подошла к двери и встала так, чтобы контролировать коридор.

— Кто-нибудь мне объяснит, что у нас сегодня происходит? — недовольно спросил Райтэн, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди.

— Тебя всё ещё пытаются окрутить, Тогнар, — насмешливо фыркнула от двери Олив.

— И ты, между прочим, чуть не повёлся, — недовольно упрекнул Дерек, садясь на край стола и раскачивая ногой.

Райтэн досадливо поморщился.

— Если расчёт и впрямь на внуков, — между тем, вернулся к делу Илмарт, копаясь задумчиво в собственной бороде, — то нужно бы как-нибудь выпутаться из брака до того, как он станет достоянием общественности.

— И каким же это образом? — кисло вопросил Райтэн, которому, чем дальше, тем безнадёжнее казалось дело.

Друзья задумались.

— В идеале, — отметил Дерек, — развод должен стать идеей Михара.

— Можно попробовать лишить Тогнара той ценности, коей он в его глазах обладает, — развил мысль Илмарт.

— И в чём эта ценность, кроме как в имени? — вопросила Олив.

Райтэн аж закашлялся.

— Олив! — с укором повернулся на столе Дерек.

Та возвела глаза к потолку и вполне отчётливо пробормотала:

— Боже мой, какие мы нежные! — затем скривилась с таким видом, как будто ей крайне неприятно произносить вслух то, что она произносит, и проворчала, сдаваясь перед укором совести: — Тогнар, согласись, Михара не интересуют ни твой коммерческий гений, ни потрясающая энергетика, ни искромётное чувство юмора, ни благородное сердце, ни сумасшедшая искренность…

От этих пассажей Райтэн раскашлялся и раскраснелся ещё больше. Он не привык слышать комплиментов, и теперь был бесконечно смущён.

Смерив его недовольным взглядом, Олив, столь же непривычная к тому, чтобы говорить кому-то комплименты, сухо отметила:

— И это только начала списка, дорогой. Так что давай оставим обсуждение твоих бесспорных достоинств и признаем: Михару нужно только имя.

— Ну и в чём тогда проблема? — невозмутимо подхватил мысль Илмарт. — Лишаем его имени, демонстративно ссорим с семьёй, высказываем официальное заявление со стороны Рийаров, что они не планируют поддерживать блудного родственника, — и до свиданья!

Дерек согласно кивал на каждом предложении.

Райтэн явно не был доволен списком прозвучавших предложений, но промолчал.

— Как вариант, — спустя минуту отметила Олив, — развод может продавить сама Руби.

— Как вариант, — согласно кивнул Дерек, мгновенно ухватив мысль.

— С чего бы? — сухо выразил сомнения Райтэн, всё ещё недовольный вариантом с публичным отречением от семьи.

Ответил ему Илмарт.

— Руби тоже человек, — логично отметил он. — Едва ли её привлекает перспектива прожить жизнь бок о боком с людьми, которые её презирают и ненавидят.

— А мне эта идея больше нравится! — неожиданно отметил Дерек, ероша себе волосы. — Мы с вами, господа, не очень-то хороши в интригах и притворстве, и можем запороть даже такое простое дело, как ссора с семьёй. А для того, чтобы показать Руби, что её ждёт, нам как раз достаточно просто перестать сдерживаться.

Райтэн усмехнулся. Илмарт и Олив переглянулись с весьма хищным выражением на лицах.

Ещё немного подумав, Дерек пришёл к мысли, что можно было бы и вообще поговорить с господином Михаром — он ведь не глупый же человек. Просто прямо объяснить ему, что ни Тогнары, ни Рийары в его игры играть не будут, что Райтэн, если давление на него будет продолжаться, попросту эмигрирует куда подальше, разорвав брак, что, в конце концов, опасно и безрассудно оставлять дочь и внуков в руках человека, который тебя ненавидит… если уж начистоту, господин Михар рано или поздно отойдёт в мир иной — даже безо всякой помощи — и кто тогда защитит Руби от мести?

В общем, как на взгляд Дерека, так недобровольность участия Райтэна во всей этой интриге уже сводила на нет любые её плюсы, так что господин Михар, как человек умный, должен был бы это понять.

— А я, пожалуй, мог бы просто с ним поговорить, — подвёл итог своим размышлениям Дерек.

На него уставились три недовольных укоризненных взгляда.

— С кем поговорить? — подозрительно переспросил Райтэн, зная ответ, но надеясь, что услышит нечто более разумное.

— С Михаром, — разочаровал его Дерек.